Встретились-поздоровались, смотрю, а Гарик какой-то не такой, скулы заострились, взгляд непривычно скользящий. Выясняется, заболел напарник, — температура — под сорок.

После того, как Лёнька Волжанин от воспаления лёгких помер, я к таким вещам серьёзно стал относиться.

— Давай, Гарик, — говорю, — Отложим на фиг эту рыбалку. Сейчас я тебя домой провожу. Водки горячей с малиновым вареньем попьёшь — к утру вся хворь и отступит.

— Нет, не пойдёт так, — заявляет Гарик, — Во-первых, клин клином вышибают — ломанёмся к Зеленцам, пропотею по дороге, потом в палатке отлежусь. А, во-вторых, у меня водка горячая с малиновым вареньем — с собой.

И демонстрирует термос трёхлитровый, китайский.

Смотрю, спорить с ним бесполезно — настроен серьёзно, а экипирован, термос учитывая, и подавно.

Приезжаем на станцию, кемарим в уголочке — народу в здании вокзала много набилось, — одни корюшку ловить настроились, другие — к Кариджскому маяку за окунем собрались.

Каридж место тоже почётное — часа четыре до него по торосам добираться, но окуни там ловятся — по килограмму и более, да и щуки крупные попадаются иногда.

Получается, на Зеленцы только мы настропалились. Зеленцы — это острова в двадцати километрах от берега, во время войны через них Дорога Жизни проходила, и сейчас ещё там бараки-сараюшки разные стоят, если что — и переночевать можно запросто.

Я был на этих островах один раз, но только летом, Гарику же и вовсе не доводилось, он всё больше к Кариджу бегал, или на мелководье рыбачил.

Но с собой имеется подробная карта и надёжный компас. По плану — должны за световой день добраться до островов, разбить там лёгкую палатку и порыбачить в волю.

По слухам, неделю назад под Зеленцами ночью очень хорошо плотва крупная — грамм по пятьсот-шестьсот, клевала.

Как только за окнами начало сереть — выходим. Лёгкий морозец, хрустящий снежок под подошвами валенок, в небе — одинокие редкие звёздочки.

От вокзала до берега ведёт широкая, хорошо натоптанная тропа. У берега тропа раздваивается — правая — к мысу Морье — там корюшка, ерши и прочая мелочь клюёт, левая — к Кариджскому маяку.

В сторону Зеленцов троп нет. Оптимизма этот факт не вызывает, но и для пессимизма повода нет — никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь, — диалектика.

Определяемся по компасу, выбираем направление. Идётся пока легко — под ногами твёрдый наст. Светлеет, прямо по нашему курсу всходит неяркое солнышко — значит, правильным курсом двигаемся, — на восток.

Гарик сперва достаточно бодр и весел, но часа через три начинает отставать, делаем привал. Немного перекусываем, запиваем напитком "на малиновом варенье". Заметно холодает, опускается туманная дымка, солнца не видно совсем.

Идём дальше. Бросаю взгляд на компас — мамочки мои, стрелка пляшет из стороны в сторону, разве что — круги не выписывает. Ну и как понимать это?

— А это значит, что мы уже где-то совсем близко, — объясняет Гарик, — Тут во время войны столько машин под воду ушло, ну и снарядов всяких, бомб — вот компас то это железо и чует. Раньше мы над глубиной были, а сейчас к островам вышли — тут уже мелко, компас и взбесился.

Решаем остановится, порыбачить, дождаться, когда туман исчезнет — а там и определится по месту нахождения. Ставлю крохотную полиэтиленовую палатку, дома с помощью паяльника изготовленную, зажигаю в палатке пару маленьких свечей, в пустые банки из под майонеза предварительно размещённые. Гениальное изобретение — на улице минус пятнадцать, а в палатке, уже через десять минут — плюсовая температура.