В 1761 году Декабря 25, Московский Университет лишился своей Августейшей Основательницы, Императрицы Елизаветы Петровны. На престол взошел император Петр III. Его беспорядочные, плохо продуманные действия во внешней и внутренней политике не нашли поддержки у русского общества. В результате переворота 28 июня 1762 императрицей была провозглашена Екатерина II. Позже она издала указ о ежегодных отчетах об успехах гимназистов и студентов. Куратор Адодуров, следуя тому указу, приказал провести первую в истории университета „общую сессию” – экзамены всех студентов по преподаваемым им предметам.

„Студенты и ученики Гимназии помещались в здании у Воскресенских ворот; сторонние приходили на уроки до обеда и после обеда. В 1763 году, в конце Октября, когда уже ночь наступала в пять часов, Конференция просила у Куратора согласия не продолжать уроков после обеда более часу, потому что ученики, приходившие в Университет, подвергались опасности быть или съеденными собаками, или ограбленными ворами”…»

Я подумал о том, что по сравнению с восемнадцатым веком ныне с собаками в Москве проблем стало намного меньше. А вот с грабителями никак ситуация не улучшается. Каждый день читаю сводки происшествий и ничего не меняется. Двести с лишним лет подряд криминальная обстановка практически одна и та же. Или по-другому и быть не может в большом городе? И сам себе возразил – может. Я, например, видел два Нью-Йорка: первый в начале 90-х годов двадцатого века, второй – пятнадцать лет спустя. Первый Нью-Йорк был грязный и даже днем пугающий недобрыми лицами обитателей местных улиц. Второй же заполонили веселые туристы. Они теперь даже среди ночи без какого-либо страха расхаживают по улицам многомиллионного города, который никогда не спит. Значит, можно вычистить город? Можно, если захотеть. А значит ли это, что кто-то у нас традиционно не хочет? Двести с лишним лет подряд…

Я почесал затылок и снова взялся за книжку:

«В 1766 г. университетская конференция постановила, чтобы профессора ежемесячно подавали рапорты о посещаемости студентами лекций. Непосещающие лекции студенты „должны были без промедления” вызываться для выговора.

В следующем году прибывшей в Москву Екатерине II был поднесен подписанный профессорами проект устава, под заглавием „Мнение об учреждении и содержании университета и гимназии в Москве”. В нем содержались новые положения, направленные на развитие университета. Во главе факультетов должны были стать деканы, которые бы ежегодно избирались из числа профессоров. В „Мнении” оговаривалось предоставление университету права производить „в академическое достоинство” и запрещение изымать из университета студентов до окончания ими срока обучения. По неясным причинам проект устава так и не был утвержден императрицей.

„Число студентов в иные годы не доходило и до сотни; иногда на всем юридическом, как и на всем медицинском, факультете оставалось по одному студенту и по одному профессору, который читал все науки своего факультета; студенты занимались в университете не более 100 дней в году; родной речи почти не слышно было с кафедр; люди хорошего общества еще побаивались пускать в университет своих сыновей…”

В начале 1768 г. „Московские новости” объявили, что „для лучшего распространения в России наук начались лекции во всех трех факультетах природными россиянами на российском языке”. На следующий год университетская конференция определила период обучения студентов на юридическом факультете в три года, на медицинском – в четыре. Так, минимальный срок обучения в университете, включая подготовительный курс философского факультета, для студентов-юристов составил шесть, а для медиков – семь лет.

В 1771 г. по решению университетской Конференции был издан „Способ учения” – первое пособие по методике преподавания, подготовленное профессорами университета.