— Мы говорим про одну и ту же женщину?

Сириус смеётся.

— Знаешь, она совсем не такая сумасшедшая и контролирующая, как ты считаешь.

— Это ты говоришь, она отправляет меня на работу, которую я не просила и не хотела, но меня всё равно заставляют её делать. — С сердитым видом я смотрю в окно. На чьей он стороне?

Мы проезжаем перекресток и попадаем в заросшую травой парковую зону, и проезжая по мосту, попадаем в другой мир. Словно город построен внутри города: здания не высокие, но красивые, всё вокруг как из другого времени и места, скульптуры высечены прямо в стенах. Мы выезжаем на мощёную улицу, а над входом в здание они образовывают собой арку.

— Вот твой музей, — говорит Сириус, указывая на первое строение. Я успеваю увидеть огромные синие двери с замысловатой резьбой в окружении формованных бетонных лестниц, прежде чем мы проезжаем через другой подземный ход и оказываемся на круговой дорожке.

— Мне сейчас нужно торопиться на работу, водителей не хватает. Не возражаешь, если я высажу тебя здесь? — Он останавливает машину на парковочном месте для инвалидов.

Внезапно я начинаю нервничать, и мне это не нравится. На самом деле мне ведь не о чем беспокоиться. Я не просила об этом и меня не волнует, что они подумают обо мне, и я не прочь «случайно» опрокинуть бюст моей матери.

А потом станцевать на осколках.

Но мой желудок всё равно сжимается.

— Они, и правда, ждут меня?

Сириус ухмыляется.

— Думаешь, мама могла забыть проследить за этим? Вернусь в четыре. Грудь вперёд, детка.

Будет весело.

— Прям вечеринка, — бормочу я, выбираясь из машины. Дорога вьётся мимо амфитеатра под открытым небом, выложенного из той же бледной каменной кладки, как и большинство зданий. Всё окружают зеленые насаждения, яркие бутоны цветов и эксцентричный фонтан. Кажется, в архитектуре зданий нет большого смысла, в отличие от широкой пешеходной улочки, ведущей на противоположную сторону музея. Я её ещё потом изучу. Мне нравится то, как это место защищено от автомобилей и бесконечных рядов из домов и зданий.

Хотя, здесь тоже много народа, шатающегося взад-вперёд. Меня охватывает приступ клаустрофобии. Кто же знал, что жизнь в реальном мире подразумевает такую вот кучу людей?

Я иду по крытому тротуару, мимо причудливых современных скульптур в саду и вытягиваю шею, когда крыша заканчивается и видно куполообразную башню на вершине здания музея, отделанную синей и желтой плиткой. Колокол отбивает время. Почти опаздываю.

Мой шаг замедляется.

Но не слишком сильно, даже волоча свои ноги вверх по лестнице, я подхожу к дверям ровно в тот момент, когда они открываются. Крошечная, энергичная брюнетка ослепляет меня сверкающей улыбкой. Её глаза на уровне моей груди. Моя относительная высота в этом городе не перестаёт меня удивлять. Даже после моего болезненного скачка в росте, я всегда оставалась ниже всех, за исключением сутулого Тота.

Здесь же я высокая. Реально высокая. Конечно, не обходится без помощи моих шпилек, которые позволяют вырасти выше своих 180 сантиметров. Я наслаждаюсь этим ощущением. Мне становится легче дышать.

— Ты, должно быть — Айседора!

Не говоря ни слова, я расставляю руки в стороны, изображая ими сюрпризное «та-дам».

— Я — Мишель! Мы так рады, что ты будешь с нами этим летом. В музее будет так много работы, особенно когда в школах через пару недель начнутся каникулы. Всегда приятно иметь помощницу, а с твоим-то опытом, будет совсем здорово! И я, даже не могу сказать тебе, в каком мы восторге от невероятного пожертвования для передвижной выставки от твоих родителей.