— Я, я, — возвёл очи к небу Виктор. — Я — это я. Не больше, но и не меньше. А вот ты? Ты готов вернуться в стаю, изгой?

Готов отдать долг сейчас, погасив задолженность за столько лет, потраченных впустую? Потраченных на любование своим горем и судьбой неудачника?

Готов найти свою стаю, изгой?

Готов поохотиться ради общего блага, зная, что тебе прикроют спину и бока, и не будут шарахаться оттого, кто ты есть? Сын Джеймса и Лили ждёт, что ты ему поможешь… Поможешь? Или снова сбежишь, а расхлёбывать всё придётся опять мне?

— Ты меня словно бы в армию вербуешь, — неожиданно спокойно произнёс седоволосый. — У Фенрира это когда-то не вышло.

— Зато вышло у Дамблдора, — подмигнул Норд. — Вот только что ты обрёл на стороне Света? Что потерял? Точнее, что НЕ потерял?

— Зато я остался человеком, а не зверем.

— И в этом твоя главная ошибка, камрад — ты пытался быть тем, кем не являешься на самом деле.

— Да что ты вообще понимаешь? — сорвался на шёпот мужчина, хватая Виктора за рубашку. — Где тебе знать каково было мне?! Быть изгоем и всеобщим страхом. Быть зверем и убийцей!..

— Ты пытался изжить в себе зверя, — миролюбиво произнёс Норд, даже не пытаясь высвободиться. — А надо было принять его и изменить. Как из диких волков вышли первые друзья человека — псы…

— Это не зверь, это самый настоящий демон.

— В моей голове тоже хватает демонов, — оскалился Виктор. — Когда-то я с ними тоже боролся… А потом устал. И теперь мы действуем заодно. Да и ведь, будучи чудовищем, вовсе необязательно быть злодеем… Взгляни на меня. Я — монстр, охраняющий людей от них самих. И это устраивает… всех.

— Я приехал сюда не для того чтобы выслушивать твою дешёвую философию!..

— А для чего? — вкрадчиво произнёс Норд. — Для чего ты вернулся в Британию, Ремус Люпин?

— Просто оказалось, что нужно закончить кое-какие дела, — спокойно ответил оборотень, отпуская аврора.

— Сработаемся, — ухмыльнулся спустя мгновение Виктор, протягивая руку.

— Придётся, — ответил Ремус, отвечая на рукопожатие.

* * *

Ночной лес накрыло стеной дождя идущего с Адриатики летнего циклона. Капли ударили по вековым дубам, грабам и клёнам, подобно брекватеру, принявшими на себя первый удар ливня.

Дождь приглушил крики людей, грохот взрывов и треск автоматных очередей.

Бывший лейтенант Югославской народной армии, а ныне лейтенант недавно созданной Хорватской армии Адем Яшари бежал. Сквозь ночной лес, перепрыгивая через ямы и поваленные стволы деревьев — прочь от пуль и штыков сербских нацгвардейцев.

Где-то позади самые храбрые и глупые члены его отряда ещё вели вялую перестрелку с наступающими сербами, но их участь уже была предрешена. Всё было предрешено заранее — операция провалилась с самого начала, когда хорватский отряд обнаружил оставленную жителями деревню и натолкнулся на патруль нацгвардейцев. Трёх сербов взяли чисто — они и пикнуть не успели, но потом Адем со своими людьми увлёкся, срывая злость от провала на пленных и слишком поздно заметил, что к нему подходят большие силы сербов. Много — навскидку несколько рот при технике. А у него был всего лишь неполный взвод, собранный из таких же дезертиров и прочего отребья, как и сам Яшари.

В бой они не вступили, предпочтя бегство сражению — слишком уж был предсказуем итог схватки. Но нацгвардейцы почти сразу же повисли у них на плечах и начали гнать их по лесу, даже несмотря на опустившиеся сумерки.