— И не подумаю. Я хочу все тебе объяснить, только после этого уйду, — шел он за мной. Вот прилипала. Ну что ж, хочет снять с себя груз вины, пусть.

— Хорошо, говори быстро и выметайся, у меня еще много дел, — полезла в холодильник и нашла бульон. Достала и налила себе в тарелку. Ему ничего не предлагала сознательно. Не заслужил. Отвернулась, разогревая в микроволновке, и думала только об одном, чтобы выдержать и не заплакать.

— Ира, может, присядешь? — отозвался он.

Я молча достала ложку, тарелку с супом и уселась за стол.

— Спасибо, что позволил, — начала есть суп, смотря на него равнодушно. — Ну, я слушаю.

— Я не могу так с тобой разговаривать, — стал раздражаться Руслан, — такое чувство, что тебе вообще все равно, что случилось, что будет дальше…

— Ты прав, — спокойно подтвердила его слова. Эх, надо было все же в театральный идти, — мне все равно сейчас. Вчера, может, и не было так, но сегодня ты с Олей. А остальное меня не касается…

— Ира, она пыталась покончить с собой, я не могу, — перебил он меня. Я даже на секунду зависла от такой новости. Она точно больная. — Мне, кажется, она нездорова. В плане…

— Психбольная, — прожевывая кусок куриного филе, проговорила я, — и что? Решил повесить на себя эту вину? В благородного поиграть захотелось? — смотрела на его каменное лицо от моих слов. А что он думал я тут рыдать буду. Да ни за что, — только знаешь, Руслан, она ведь нормальной не станет, если ты к ней вернешься…

— Я не могу иначе, ей нужна помощь…

— Она у нас резко сиротой стала? Некому помочь? — била его своими вопросами больнее, чем руками, — Ты тут при чем?

— Это моя вина, — попытался он оправдаться.

— И что? Из-за этого нужно ломать себя? Или тебе хочется быть с ней?

— Нет…

— Видишь, тогда не понимаю…

— Ира, я тебе говорю, — сорвался он, — это моя вина. Она чуть не умерла, ты понимаешь? Понимаешь, что по моей вине человек чуть не умер?

— Повторю, чувствуешь вину, прямая дорога в церковь, — пожала я плечами, доев последнюю ложку супа, и встала к раковине, — батюшка выслушает и простит…

— Ты серьезно сейчас? Я не могу поверить в то, что ты такая бессердечная, — смотрел на меня Руслан в шоке.

— А какой ты реакции ждал от меня? Что я буду плакать, умолять не покидать меня? Или… то, что кинусь к тебе в объятья и прошепчу: «Русланчик, я готова ждать тебя сколько потребуется. Я все понимаю, конечно, Олечке нужна твоя поддержка, любовь…». Нет уж. Ты выбрал ее в очередной раз, значит нам не по пути, — развела я руками.

— Хорошо, я понимаю твою реакцию. Я виноват перед тобой, очень сильно…

— Видимо, не так сильно, как перед Олей, — усмехнулась, вспоминая наш вчерашний день, — но ты не бойся, я резать вены, или чего она там сделала, не буду. Можешь спокойно ехать к ней, — подошла к нему, и похлопала по плечу. — Все, Русик, я устала. Хочу поспать… Надеюсь, мы все решили, и ты доволен?

— Ира… — замялся он. Затем встал, видимо, понял, что разговаривать бесполезно, — Хорошо, я все понял. Прости меня… — прошел мимо меня к выходу.

— За что? — решила добить его. Пусть думает, что для меня это был просто секс. И плевать, что я ему призналась, могла ведь и соврать, — Все было великолепно.