А.Х. Да, это комедия, которая выдержала не менее 1400 представлений на лондонской сцене. Она вся состоит из диалогов, поэтому пришлось напичкать фильм титрами.

Ф.Т. Но лучшие сцены фильма, видимо, добавлены к его оригинальной основе. Первой из них я назвал бы ту, где слуги в кладовой объедаются блюдами, предназначенными для приема гостей. Особенно забавен был Гордон Харкер в роли старого крестьянина. Можно еще добавить, что декорации напоминают о фильмах Мурнау, да и операторская работа наталкивает на мысль о немецком влиянии.

А.Х. Возможно. Когда главный оператор заболел, я сам работал с камерой. Я же готовил и освещение, и поскольку не был в себе достаточно уверен, каждый раз после съемок отправлял материал на проверку в лабораторию. Чтобы не тратить время зря в ожидании результатов, мы репетировали. В общем, я делал все, что мог, но картина получилась не вполне кинематографичной.

Ф.Т. Тем не менее и в этом случае Ваш подход к превращению сценического произведения в экранное свидетельствует об одержимости созданием чистого кино. Камера, например, никогда не помещается вместе со зрителями, только за кулисами. Персонажи двигаются не по периферии, а наступают прямо на камеру. Фильм снимался в стилистике триллера.

А.Х. Ваши замечания, в сущности, сводятся к тому, что моя камера помещена в гущу действия. Опыт фиксирования действия обогащается по мере развития кинематографической техники. Самым революционным, как вы знаете, был шаг, сделанный Д.У.Гриффитом, сдвинувшим камеру с луки просцениума, чтобы максимально приблизить ее к актерам. Следующее великое открытие тоже принадлежит Гриффиту, хотя здесь он опирался на опыт предшественников– англичанина Дж.-А.Смита и американца Эдвина С.Портера; я имею в виду склейку отдельно снятых кусков в единый эпизод, т.е. организацию кинематографического ритма с помощью монтажа.

Я уже забыл многие детали, связанные с "Женой фермера", знаю лишь, что процесс экранизации этой пьесы усилил мое стремление выразить себя чисто кинематографическим способом.

А что же у нас было дальше?

Ф.Т. А дальше– "Шампанское".

А.Х. Ну, ниже этой отметки я, кажется, не опускался.

Ф.Т. Это несправедливо. Мне этот фильм доставил удовольствие. Некоторые сцены очень напоминают гриффитовские комедии.

Фильм можно пересказать в нескольких словах. Отец-миллионер отказывает жениху дочери, которого она любит, и девушка, оставив дом, отплывает во Францию. Желая проучить ее, отец посылает ей весть о своем мнимом банкротстве, означавшую, что ей придется самой позаботиться о себе. Она поступает на работу в кабаре, где рекламирует гостям тот сорт шампанского, благодаря которому ее семейство сколотило свое состояние. Отец, не спускавший с нее родительского глаза, находит, что на этом пути она может зайти слишком далеко, и соглашается на брак. Вот и вся история.

А.Х. В том-то и дело, что никакой историей здесь и не пахнет.

Ф.Т. Я вижу, Вас не увлекает перспектива побеседовать о "Шампанском". Ответьте хотя бы на один вопрос: этот фильм навязала Вам студия или же замысел принадлежит Вам?

А.Х. Случилось так, что кто-то обронил фразу: "А давайте-ка сделаем картину под названием "Шампанское", и у меня в голове как-то сразу обозначилось начало, очень, пожалуй, старомодное, в духе гриффитовского "Пути на Восток". История молоденькой девушки, попадающей в большой город.

Речь шла о том, чтобы рассказать о судьбе девушки, работающей на винограднике в Реймсе. Виноград грузили в товарные вагоны. Она никогда не пробовала вина– видела только виноград, из которого его делают. И вот девушка попадает в город и следует путем шампанского– ночной клуб, вечеринки. Само собой она привыкает к выпивке. В финале, полная разочарований, она возвращается к прежней работе в Реймсе, но уже с ненавистью к шампанскому.