Постояв над ним, Даша выложила лекарства на стол и направилась на кухню готовить ужин. "Если он будет так срываться, – думала она, чистя большого судака, купленного в поселке, – то все затянется до следующего Нового года... Надо что-то делать".

Порезав рыбу на куски, она поставила ее тушиться и пошла посмотреть на свою беду.

Беда лежала с открытыми глазами совершенно трезвая.

– Так что случилось? – вопросила она, удержавшись от желания встать в позу рассерженной жены.

– Мне показалось...

– Что показалось?

– Что ты не вернешься. И что вместо тебя придут чужие люди...

Даша стало не по себе. "Он точно беглый маньяк. Боится, что его поймают и отведут в психушку. И все чувствует.

– Знаешь, Витя... Можно я тебя так буду называть?

– Да хоть Вовой. Ты же сама говорила, что как-то надо звать меня к ужину. А то действительно "Хиру-у-рг, ужинать!" как-то не по-домашнему получается.

– Так вот, Витя, я действительно хотела совершить некий поступок, но Бог наставил меня на путь истинный, и я пойду с тобой, и буду идти ровно столько, сколько ты захочешь. Я хочу, чтобы ты это знал и верил мне.

– Так значит, твое тело полностью в моем распоряжении?

– Да! – твердо ответила Даша. Ну, почти твердо.

– Хорошо... Тогда я допью бутылку и больше не буду. Кстати, рыбу по-еврейски я обожаю.

"Когда он отдается своей мании, ему незачем пить", – подумала Даша и, улыбнувшись по-домашнему, спросила:

– А откуда ты знаешь, что я готовлю рыбу по-еврейски?

– Я чувствую! Я все чувствую, – ответил Лихоносов. – Имей это в виду.

– Я тоже все чувствую... и все знаю, имей это виду, – ответила Даша и они, сердечно посмотрев друг другу в глаза, засмеялись.

29. Ему понадобится помощь!

Наутро Хирург наскоро позавтракал и стал готовиться к операции.

– Ты хоть под наркозом будешь пилить? – спросила его Даша, когда он мыл руки.

– Нет, конечно. Наркоз опасен для здоровья. Обезболивание будет местным.

– То есть я буду все видеть? – испугалась Даша.

– Если хочешь... Но я не рекомендую. Истерику еще закатишь, ремни порвешь.

– А сколько времени тебе на одну ногу понадобится?

– Часа два-три.

– А больно не будет?.. – Даша представила, как беснуется от боли на операционном столе.

– Нет. Да ты не бойся ничего. Наша фирма веников не вяжет. Сделаем в лучшем виде. Тебе надо помыться.

Даша помылась, и они прошли в операционную. Перекрестив женщину, Хирург уложил ее на стол, присоединил к телу десяток датчиков, включил приборы и сказал:

– Слушай, я совсем забыл... Ну, в общем, в ходе операции будут два момента, когда тебе придется подержать зажим. Ну и еще подать мне кое-что... Иголку и вот эту штуку.

Даша от испуга похватала ртом воздух.

– Зря ты так неадекватно. Больно не будет, я же говорил. А на операционное поле можешь не смотреть. Я загородочку сделаю, а сюда, на эту высокую табуретку, инструменту положу, и тебе будет удобно мне его передавать.

Хирург сделал загородку с помощь бинта и куска ткани. Затем взял со стула пухлую подушку, сунул под голову Даши. Постояв в раздумье, надел на ее правую руку стерильную перчатку, придвинул к столу высокую табуретку, покрытую клеенкой, и разложил на ней скальпели, зажимы пилу и прочий хирургический инструмент.