- Ох, -  сказала толстая блондинка. - Я думала о том, что ты имел ввиду, это долбаное дерьмо какое-то.

Писатель нахмурился. Он глотнул еще один "Мочебрызг”. Eще одна порция дерьма. Пицца жирной блондинки лежала наполненная дополнительным сыром, анчоусами и большими кусками колбасы под блестящим жиром. Живот блондинки издавал утробные звуки, когда она жадно ела и пила.

- Почему, почему, почему? - “Белая Pубашка” выглядел, будто сейчас расплачется или забьется в шизофреническом припадке, глядя на рыжую. - По крайней мере, скажи мне почему я больше недостаточно хорош?

- Ты не захочешь узнать, - невозмутимо ответила она.

“Белая Pубашка” соскочил со стула, и закружил вокруг нее. Гнев исказил его лицо:

- Давай! Расскажи мне! Выплюнь это! Я ХОЧУ ЗНАТЬ!

Рыжеволосая пожала плечами: - Твой член недостаточно большой.

О, дорогуша, - подумал писатель.

Низкий стон “Белой Рубашки” был похож на стон только что кастрированного моржа. Он отшатнулся и с распухшими глазами, шатаясь, вышел из бара.

Бармен и жирная блондинка проигнорировали это событие. Рыжая посмотрела на писателя, улыбнулась и сказала:

- Эй, он хотел правду, он ее получил.

Правда, - подумал писатель. Внезапно, он почувствовал себя абсолютно пустым, пустынным.

- Но, если ты ищущий, - задал вопрос бармен. - Че ищешь то?

- Ах, универсальный вопрос, - писатель поднял палец, как будто преамбулу к сияющей мудрости. - И ответ таков. Истинный ищущий никогда не знает, что он ищет, пока он не найдет это!

Чавкающие звуки еды жирной блондинки прекратились; она полностью покончила с пиццей.

- Вот кое-что для тебя, чтобы написать об этом, - сказала она.

Толстуха наклонилась и поцеловала писателя в приоткрытый рот. Ее губы были со вкусом жира и сыра. Но вообще-то, этот поцелуй вдохновил его. Ее открытый рот сомкнулся с его ртом, беззастенчиво прощупывая все языком. Неожиданно, писатель обнаружил у себя "стояк". Правда, - легкомысленно подумал он. Эфемерная реальность. Это была она, не так ли? Спонтанный человеческий интерфейс, необъяснимо сложный, но и убого простой. Синаптические и химические импульсы головного мозга, скрепленные с чьим-то жизненно усвоенным поведением. Это были именно те простые истины, ради которых он жил. Они питали его. Человеческая истина - мое пропитание, подумал он и вспомнил голос, который он слышал. Да, пропитание.

Поцелуй жирной блондинки стал более голодным. А затем…

Уррррр

Ее вырвало прямо в рот писателя.

Блевотина лилась единой мощной струей. Он попробовал все: теплое пиво, наполовину переваренные куски колбасы и тесто пиццы, а также желчь - много желчи. От брезгливости он безмолвно выпучил глаза и его скрючило. Вторая струя, которую она направила прямо ему на колени, была больше и мощней

Писатель свалился со стула.

- Там, - сказала блондинка. - Напиши об этом.

- Ооооо-еее! - заметил бармен. - Это была жесть, да?

Писатель в шоке лежал на спине и мог только стонать, глядя вверх. Тяжелая, горячая пелена блевотины лежала толстым слоем от подбородка до паха; когда он вставал, она, как лава, медленно сочилась вниз по его ногам. Конечно же, он начал, не переставая, отплевываться и наружу вылетели несколько кусочков колбасы и нити крапчатой слизи. Почти слепой он, шатаясь, двинулся к двери.

- Приходи еще... ищущий, - смеялся бармен.

- Надеюсь, тебе понравилась пицца, - сказала жирная блондинка.

Писатель схватил свой чемодан и, спотыкаясь, вышел. Закат в небе истекал кровью до полной темноты, на улице было жарко. От него разило, он был пропитан этим запахом. Он был унижен.

Человеческая истина - мое пропитание? - подумал он. - Господи. Ужасный привкус во рту казалось жужжал, и он все еще чувствовал вкус колбасы.

Затем он снова услышал голос, но не в ушах, а в его голове.