По словам Фревена, и Ларссон, и Конрад доверяли своему убийце, он их изувечил, а они даже не сопротивлялись. Никаких следов реальной борьбы. А если убийцу они принимали за своего человека?

Как бы это ни воспринимал Фревен, она теперь будет наблюдать за Монро.

Потому что, если смерть приходит изнутри, они все долго не протянут.

И теперь ни в ком нельзя быть уверенным.

Под подозрением — все.

66

Фревен вернулся в комнату Донована.

Окровавленные простыни были брошены в угол. Лейтенант отодвинул шкаф, а Энн прощупывала каждую неровность на стенах. Фревен поднял подставку, прикроватный столик, отодвинул кровать. Под свернутым ковром тоже не обнаружилось никакого тайника. Если на этаже и существовал потайной ход, он был не здесь. И тут опять возникал вопрос, который мучил Фревена: почему убийца выбрал именно эту, а не другую комнату? Почему бы с легкостью не убить мощного физически противника, который крепко спит? Донован был, можно сказать, хрупким, близоруким, даже проснувшись, без очков он не различил бы настоящей угрозы. Если убийца пришел со стороны лестницы, тогда самой первой комнатой на его пути была та, где спал сам Фревен. А если потайной ход находилась в одной из пустых келий, в этом случае по ходу его движения первой занятой была бы комната Монро.

Пришли Маттерс и Монро, выполнив утренние задания — организовав погребение своего товарища, предупредив штаб, перепоручив работу с пленными команде капитана Стэнли, разместившейся в восточной башне вместе с ротой Альто. Только там можно было оборудовать тюремные камеры для прибывающих пленных.

Фревен увидел по их лицам, насколько расстроены его подчиненные. Они почти не жаловались, но ведь они всего в течение нескольких дней потеряли трех своих товарищей. Им надо передохнуть, подумал он. Но сейчас не время, заявил настойчивый внутренний голос.

— Доктор Лашам согласился осмотреть тело Донована, — сообщил Маттерс. — Он ждет вас после обеда, но сказал, что не будет делать вскрытия. У него нет ни времени, ни необходимых навыков. Я передаю вам то, что он сказал.

— Сделаем это вместе с ним. Пойдите в северную башню, — приказал Фревен. — И расспросите каждого человека из третьего взвода, не слышали ли они что-нибудь, как они спали, все ли были в помещениях, кто рядом с кем, я хочу все знать.

— Они не скажут ничего особенного, — возразил Маттерс.

— Заставьте их. Мы им не по душе? Дайте им понять, почему нас нельзя недооценивать. Найдите средства давления на них: конфискация почты, запрет увольнения за тыловую линию — все, что сочтете нужным.

— Это же объявление войны! — заметил Маттерс.

— Один из них воюет с нами, хотел бы вам напомнить! Действуйте, я все улажу с полковником Шлёбелем.

Оставшись наедине с медсестрой, Фревен опустился на деревянный стул, напротив подставки для свечи. Энн в это время зажигала новую свечу.

— Я уверен, что, среди всего, что мы знаем, есть какая-то важнейшая улика, — поделился он с ней своей мыслью.

— У вас сохранились ваши записи?

— Только моя записная книжка, все остальное сгорело в церкви.

Фревен провел рукой по своим взъерошенным волосам.

— Что мы знали о нем шесть месяцев назад? — вздохнул он. — Надо восстановить в памяти все преступления, одно за другим.

— Это порочный, расчетливый и коварный тип!

— Верно. Он поймал нас в ловушку, положив голову Росдейла в ящик Харрисона. Он обманул нас, наведя расследование на Хришека. Он знал, что рано или поздно мы узнаем, что Хришек вырос в семье бродячих артистов, и преступнику достаточно было положить в его ящик астрологический альманах и другие вещи.