На одной из самых удаленных и редко посещаемых аллей — аллее голубых роз, одиноко зацокали каблучки женских туфель. Судя по звуку шагов, девушка, в одиночестве двигавшаяся между розовых кустов, твердо знала куда идет. Ни малейшей неуверенности не наблюдалось ни в походке, ни в движениях той, чье лицо было скрыто под маской Златоглазки. Леди шла достаточно быстро, но не бежала, и не торопилось, из чего сторонний наблюдатель, будь он тут, легко сделал бы вывод, что дама ни от кого не бежит, и никуда не опаздывает, а если и запаздывает, то уверенна, что ее дождутся.

Не было в ее поведении никакой тревожности. Она не вздрагивала, когда слышала возню ночных птах в кустах, не оглядывалась, а твердо шла по известному только ей одной пути. Каблучки цокали по брусчатке ровно и размеренно — цок-цок, цок-цок.

В конце аллеи показалась беседка, окруженная со всех сторон кустами роз — дальше пути не было, однако девушка не спешила разворачиваться назад, завидев тупик, а шла вперед столь же уверенно, как и до этого. Беседка, видимо, и была целью ее ночного вояжа.

Подойдя поближе к ней, леди, на губах которой до этого играла легкая полуулыбка, несколько недоуменно нахмурилась и пошла медленнее, и чем ближе она подходила, тем больше недоумения проступало на ее лице, которое почти не скрывала изящная полумаска. Войдя в беседку она огляделась в полном недоумении, постояла несколько мгновений, сняла полумаску, и небрежным движением, в котором скользнуло раздражение, бросила ее на широкие перила.

— Вот свинья, — негромко, но отчетливо произнесла она, — Не пришел.

Из кустов роз послышался громкий смех, они качнулись, и рядом с беседкой появился мужчина, одетый в карнавальный костюм Доброго Поросенка.

— Прошу извинить мой невинный розыгрыш, прелестная Катарина, — все еще смеясь сказал он и вошел внутрь беседки, — Просто всегда мечтал понаблюдать за реакцией дамы, которая пришла на свидание раньше кавалера.

Леди Нархи, а это была именно она, тоже рассмеялась.

— А вы меня разыграли, Лавора, — она погрозила ему пальчиком, — Я слышала, что вы абсолютно непредсказуемы, но чтобы настолько…

— И от кого же вы это слышали? — сэр Алан практически промурлыкал последнюю фразу, снял маску, отчего его длинные светлые волосы рассыпались по плечам, и подошел вплотную к Катарине. Маска Доброго Поросенка отправилась в полет, и составила компанию маске Златоглазки на перилах.

— А вот это секрет, мой милый победитель мантикор, — леди Нархи положила Лаворе руки на плечи и с многообещающей улыбкой поглядела ему в глаза, — Но учтите, в следующий раз я сделаю из Доброго Поросенка славную отбивную.

— Я от вас откуплюсь, — прошептал советник, едва не касаясь губами губ фрейлины.

— Чем? — прошептала она в ответ.

— Закройте глаза, — советник чуточку отстранился, взял ладонь Катарины в свою, и легонько прикоснулся устами к кончикам ее пальцев, — Пускай это станет сюрпризом.

— Приятным? — леди Нархи закрыла глаза и чуть запрокинула голову назад.

— Я надеюсь, — сэр Алан извлек из-за пояса перстень из белого золота, и аккуратно одел его на пальчик Катарины, после чего добавил с горечью, — Я очень надеюсь, леди Лютия.

— Что?!! — фрейлина отшатнулась, попыталась вырваться, но советник крепко держал ее за руку, и взгляд у него стал ох каким недобрым, — Что это за шуточки, сэр Алан?!! Отпустите меня!

Лавора разжал пальцы, и леди Нархи едва не упала.

— Вы… вы идиот!!! Забирайте свое кольцо… — Катарина попыталась его снять, но оно словно приросло к ее коже, — Застряло, проклятье! Снимите сами, забирайте и проваливайте!

Лавора рассмеялся.