Сестра Мэри Элизабет кивнула и поспешила на выход.

— Ну и денек у тебя выдался! — вздохнула Куки.

— Никак не могу отделаться от мысли, что все, над чем мы работаем, связано между собой.

— Согласна. Роберт звонил. Сказал, что первая жертва, Индиго Рассел, ходила к психиатру после того, что с ней случилось год назад. Сейчас он пытается выбить ордер, чтобы узнать побольше.

— Отлично. А я жду звонка от Гаррета. Он сегодня работает. Не смог отмазаться. Женщина, которую обвиняют в финансовых махинациях, решила, что у нее есть дела поинтереснее, чем сидеть в зале суда. Но он обещал позвонить, как только найдет все, что нам нужно. Что у нас с фургонами для забора крови?

— Один сегодня вечером будет работать на каком-то мероприятии. Что-то вроде благотворительной ярмарки.

— Супер.

— Мне казалось, мы решили, что ты не будешь красть кровь.

— Я и не буду. Всего лишь одолжу немножко. Кстати о птичках. Что ты делаешь сегодня вечером?

— Уж точно не граблю фургон для забора крови.

— Замечательно! Я тоже.

— Тогда зачем…

— Мы не будем грабить фургон. Мы его угоним.

— А-а-а… Ну, тогда я в деле.

* * *

Я решила повидаться со старым другом Рокетом. Он мог знать что-то о Рейесе. Точнее о человеческой части Рейеса. Здесь ли он еще? Осталось ли хоть что-то, что можно спасти? Или теперь он на все сто процентов бог, и моего мужа действительно больше нет?

Рокет умер в пятидесятых и с тех пор живет в заброшенной психиатрической лечебнице. В той самой, где ему пришлось пережить ужасные вещи. В той самой, где он в конце концов умер. Целиком я не уверена, но подозреваю, что лечили его электрошоком. Как минимум отчасти его разум словно стерли, и Рокет остался ребенком, заключенным в теле взрослого мужчины.

Зато он гений, особенно когда речь идет о мертвых. Он знает имена всех, кто когда-либо умер. Окажется ли мой муж в этом списке?

Я так глубоко задумалась, что даже не заметила, как свернула не на ту улицу. Пришлось развернуться, но вдруг до меня дошло, что адресом я не ошиблась. Вот только улица выглядела иначе.

Я остановилась у запертых ворот, ведущих в психушку. У знакомых ворот. Итак, я приехала в нужное место, но здание дурдома лежало в руинах.

Практически вывалившись из Развалюхи, я подбежала к воротам и стала осматривать территорию лечебницы. Обломки здания валялись огромными кучами. На разбитых бетонных плитах чернели следы огня. В общем, психушку сровняли с землей.

Рейес. Наверняка это сделал он.

Я зажала руками рот, чтобы не позвать Рокета. Что Рейес с ним сделал? Или что он мог с ним сделать?

Понятия не имею, сколько я так простояла, но все же пришла в себя и стала дрожащими пальцами нажимать кнопки на клавиатуре, которая открывала ворота. Мимо проехала пара мальчишек на велосипедах, и я подслушала их разговор.

— Говорил тебе, pendejo, его тут нет, — сказал первый. — Вчера еще стоял, а сегодня пусто.

— Офигеть! — подхватил второй.

— А я о чем? Мама копам звонила. Думала, у нас ночью землетрясение было.

Я резко развернулась:

— Ночью? Вчера ночью?

Самый маленький кивнул:

— Мама перепугалась до смерти. Грохот стоял страшный. Только что дурдом был, а потом исчез.

— Это жуткое здание стояло тут еще с тех пор, как я был маленьким, — заявил мальчишка лет десяти. Ну максимум одиннадцати.

— Оно тут несколько десятилетий стояло, — пробормотала я, чувствуя в сердце пульсирующую боль.