— Господи, Чарли… Мне так жаль! Я знаю, как много значит для тебя это место.

— Для Незабудки и Рокета не меньше. Не люблю впадать в пессимизм, но сегодняшний день — натуральный отстой.

— Тебе нужны тако.

Как же хорошо она меня знает!

— Нужны, но тако придется подождать. Мы все-таки сделаем это, Кук. Попытаемся поймать его, как только сядет солнце.

— Зачем ждать, когда сядет солнце? Его силы уменьшатся?

— К сожалению, нет. Но в темноте нас, наверное, увидит меньше народа.

— А-а, теперь все понятно.

— В общем, я хотела сказать… если со мной что-нибудь случится…

— Не смей. — Куки помолчала, потому что сорвался голос. — Не смей о таком думать. Мы с Робертом будем рядом.

— Не в этот раз, Кук.

— То есть как это? Мы же утром все обсудили. Мы — часть плана.

— Вы были частью плана. Сомневаюсь, что Рейес все еще здесь. Видела бы ты Рокета и Незабудку! Из-за него они в ужасе. Я не знаю, на что он теперь способен, и не стану рисковать ни тобой, ни дядей Бобом. Уж точно не в этот раз.

— Шарлотта Джин Дэвидсон… — проговорила Куки фирменным материнским тоном.

— Я тебя обожаю.

— Чарли, черт тебя дери!

— Я постоянно твержу людям, что Черт-Тебя-Дери — не моя фамилия. И даже не второе имя.

— Еще бы! Твое второе имя — Куки-Надерет-Мне-Зад-Как-Только-Увидит!

— Ну все, теперь точно официально сменю второе имя.

Пока стараниями Куки мое будущее второе имя не стало длиннее (даже текущий вариант будет трудно объяснить в паспортном столе), я повесила трубку. Ни за какие коврижки я не рискну жизнью лучшей подруги. Благодаря мне она уже и так натерпелась, но осталась рядом без всяких вопросов. Конечно, мы иногда ссорились, обзывались и таскали друг друга за волосы, но вопросов не было никаких. Да и волосы у Куки стали отрастать гораздо быстрее, чем раньше.

Рейазикин разрушил то, что было дорого моему сердцу. От одной только мысли об этом хотелось рвать и метать. Пора его выследить и положить всему этому конец. А в процессе выяснить, верны ли слова Рокета, остался ли Рейес где-то здесь, или спасать уже нечего.

На окраине города я заехала на стоянку. Территория здесь принадлежит резервации, а в здании когда-то работало казино, но пару лет назад индейцы пуэбло построили новое — больше и красивее. Поэтому, к счастью для нас, здание пустовало.

Гаррет был уже на месте. Когда я вылезла из Развалюхи и направилась к нему, стоянку своим присутствием почтил Ош на черном «хеллкэте». От вида машинки у меня подогнулись колени.

Как и мы со Своупсом, Ош оставил фары включенными, чтобы в нашей песочнице не было совсем уж темно, и вышел из машины в своем обычном прикиде, но без цилиндра на голове.

— Думаете, он явится? — спросил Гаррет, достал из кузова своего пикапа ружье и стал его заряжать.

Испытывая нервозную тошноту, я пожала плечами и спросила у подошедшего Оша:

— А ты что скажешь?

Ош всматривался в горизонт, за которым быстро исчезало солнце.

— Есть ощущение, что он уже здесь. Мне кажется, он таскается за тобой повсюду.

— Я не чувствовала его присутствия.

— Что ж, я могу и ошибаться. Это всего лишь догадка. Но если она верна, он уже в курсе, что мы спланировали для него ловушку.

Гаррет закончил с ружьем и кивнул:

— Готов на все сто.

Тяжело сглотнув, я тоже кивнула, и мы разошлись по позициям — то бишь встали в центре парковки треугольником метрах в шести друг от друга.