— Хорошо, пусть ты и прав, но я никогда не поверю, что у Макгира доброе сердце и что он печется о своих ближних. — Хлоя резко отодвинула чашку с кофе. — Да мне этого и не надо! Не хочу, чтобы он знал что-нибудь обо мне. Да пошел он куда подальше со своей жалостью!

— Хлоя, дорогая, успокойся, — в голосе Майка появились отеческие нотки. — Поверь, Гейб — замечательный парень.

— Который подсидел старину Клайва и уволил Ральфа, Линдси и многих других, — резко возразила Хлоя.

— Коннор должен был уйти. Будь справедлива: все так считали. Ты ведь не станешь отрицать, что в последнее время он сильно сдал, и у него не было той хватки, что раньше. Мы все его любили, а тебе он вовсе был как отец родной, но приходится считаться с реальностью, Хлоя. Акционеры хотят получать прибыль, а Гейбу это удается лучше других. Сама знаешь, как быстро он поднял наш еще недавно чудовищно низкий рейтинг и дал возможность студии выбраться из финансовой ямы.

— Прекрасно, прекрасно, — вздохнула Хлоя. — Не спорю, в делах он дока, подметки на ходу режет! Но он бежалостен к подчиненным. Не люблю таких мужчин: прет к цели, не оглядываясь по сторонам и не смотря себе под ноги.

— Ты не можешь простить ему беднягу Клайва, — мягко заметил Майк.

— Во всяком случае, тот был великодушен.

— Тебе просто не по душе Гейб, и точка.

— Я уже сказала тебе, что в нем пугает меня. А сейчас прости, мне пора отправляться к Макгиру.

— Я выйду вместе с тобой, — кивнул Майк. — Дел сегодня невпроворот!

Макгир сквозь стеклянную дверь кабинета следил за приближением Хлои и жестом, так как разговаривал в этот момент по телефону, пригласил ее войти. Хлоя присела на край стула, плотно сдвинув коленки и выпрямившись. Она предпочла бы, чтобы на ней не было сейчас этой желтой блузки, которая всегда поднимала ей настроение. Да и юбка, отрицать не приходилось, коротковата! Макгир, должно быть, тоже подумал об этом, поскольку прежде чем взглянуть в лицо девушке, медленно прошелся взглядом по ее стройным ножкам.

Почему он так дерзко себя ведет? Не торопясь, продолжает телефонный разговор, а сам, нисколько того не скрывая, с интересом изучает ее. Хлоя не могла не знать, что она хорошенькая. Некоторые называли ее красавицей. Однако, хотя ей уже двадцать четыре года, нужно быть разборчивой в знакомствах. Ей ни к чему близость с мужчиной без любви! Ей вполне хватает друзей. У нее их масса. И никакие любовные игры ей не нужны. И тем не менее Хлоя не могла не признать, что Макгир — чертовски привлекательный мужчина. Она была почти уверена, что он страстный и требовательный любовник. И ее мучало странное предчувствие, что уже в самом скором будущем ей предстоит с ним нелегкая борьба, и она лихорадочно готовилась к ней, измышляя все мыслимые и немыслимые средства защиты. А в том, что ей придется нелегко, сомневаться не приходилось.

Макгир наконец положил телефонную трубку и оперся обеими руками о громоздкий стол красного дерева. Хлоя вздохнула.

— Так скажите мне, почему вы опоздали на собрание? — спросил он почти любезным для него тоном.

К собственному изумлению, она вдруг подумала: а не рассказать ли ему о посещении матери? Что это с ней?

— Я попала в пробку, шеф. На Ланг-Парк что-то ремонтируют.

Его чувственный четко очерченный рот сжался:

— Собрание было назначено на восемь тридцать. Ремонтировать дорогу начали в девять. Я слышал, это передавали в утренних новостях.

«Он, видите ли, слышал!»

— Мне жаль. Извините. — Ей показалось, что слова прозвучали искренне. — Я понимаю, что обязана присутствовать на собраниях.