Как она может расслабиться, когда не стихает, накатывает боль? И все-таки до последнего момента, благодаря какому-то чуду, она все знала, хотя никто не говорил ей раньше, что делать.

Ее сын хотел родиться. До нее донесся его первый торжествующий крик.

Когда ей в руки вложили младенца, у нее чуть не разорвалось от счастья сердце. Брак с Габриэлем осчастливил ее. Из полной чаши ею и капли не было пролито. А теперь вот это.

Этот обожаемый маленький сверток с мягкой шелковистой головкой, такой же черной, как у Габриэля, и восхитительными маленькими пальчиками с крошечными отливающими чистым перламутром ноготками.

Она поцеловала его. Поцеловала и пришла в восторг.

«Мой сын!»

Медсестра, что находилась рядом с ней, наклонилась над кроватью, улыбаясь. Роды прошли прекрасно, без осложнений.

— Вы произвели на свет маленького ангелочка, миссис Макгир, в этом нет сомнений!

— Правда, — она улыбнулась. Ее лицо светилось от любви и гордости.

На следующий день все вернулись домой: Габриэль, новоиспеченный отец, не чувствовал под собой ног, Делия, порозовевшая, взволнованная своим новым положением бабушки, Джанет, мать Габриэля, которая специально прилетела к рождению внука и теперь гостила у Делии. Все светились счастьем и возлагали на будущее большие надежды.

Габриэль сильными руками взял ребенка. Он такой огромный, а ребенок — такой крошечный.

— Он само совершенство. Это чудо, созданное нашей любовью.

— Да, он чудо! — Обе бабушки стояли возле Габриэля, и их лица были умиротворенными и прекрасными. — А как вы намерены назвать его, мои дорогие? — спросила Делия, гордая тем, что внук вцепился в ее палец.

Сияющие глаза Габриэля с любовью остановились на жене.

Он понимал жену с полуслова и сейчас не сомневался, что знает правильный ответ.

— Давай назовем его Тимоти.

Улыбаясь, Хлоя взяла его руку. Ее лицо сияло от счастья.