В этот же день старичок ранил сторожа, зажигавшего газовый фонарь. Старичок потом объяснял, что это получилось из-за слабого освещения, так как он целился прямо во врага. Клялся, что конъюнктивит скоро пройдет.

Ночью в подвале нашего дома раздался страшный грохот. Это взорвались плохо закупоренные бутылки с забродившим домашним вином. Мы поставили охрану.

Когда мы все спустились в подвал, чтобы посмотреть, что там произошло, я увидел, что ночная рубашка моей соседки вышита узором, напоминающим мелкие осенние листочки. Я сказал ей об этом. И сразу для нас наступила осень, и нам стало так грустно, что, когда все пошли спать, мы с ней сели на заднем крыльце, выходящем во двор. Мы сидели и сетовали на эту неприятную пору года. И тут я вспомнил, что у меня есть одеяло в цветочек — простые, но милые весенние цветочки. Я принес одеяло и накрыл им соседку. Нам сразу стало веселее.

Утром — сенсация. Один из патриотов нашел за завтраком, в кофе, торпеду. И сразу же заявил об этом. Кофе вылили. Получен приказ пить кофе только через соломинку. (Главное, с недавнего времени заминирован кефир.) Кажется, это наши контрмины.

Газета призывает напрячь все силы, призывает к действиям, которые приносят славу и успех. «Генерал в каждом доме!» — таков лозунг дня. Я напряг все силы, но лопнули подтяжки. Моя хозяйка ворчит: «На что мне генерал! Сапоги как следует не вытирает, шапки не снимает…» На выставке, через три улицы от нас, показан образцовый генерал. Кажется, там также можно достать копченую селедку. Но я не могу выйти из дому из-за этих проклятых подтяжек.

Я пробую читать, но напротив моего окна расположился тот самый старичок, который так радуется, что наконец-то может отдать всего себя. Первым же выстрелом он разбил мне лампу и загнал меня под диван, где в относительной безопасности я мог предаться чтению. Я читал «Синдбада Морехода». Но вдруг почувствовал, что этот текст не достоин времени, которое мы переживаем. Ползком добравшись до полки, я достал слегка пожелтевший том: «Триумфальное шествие всасывающе-выбрасывающего насоса в бытовых установках». В пружинах дивана жужжат пули. Пружины издают долгий вибрирующий звук.

Около полудня у старичка кончились боеприпасы, а может быть, он пошел к окулисту. Хозяйка возвратилась с известием, что в фотографиях конфисковали все снимки мужчин с бородами. На мой вопрос, почему, она ответа дать не могла. Починила мне подтяжки. Но новое известие не давало мне покоя. Монография о насосах сделала мой ум аналитическим. Я прикрепил себе искусственную бороду и вышел на улицу. Уже на углу меня задержали двое из полевой жандармерии. Они отвели меня в фотографию, сделали снимок, проявили его и тут же конфисковали.

В ту ночь я снова не мог заснуть, потому что по крыше ездил бронированный автомобиль и задерживал бродивших там котов. Кажется, только у одного из них было удостоверение личности, но его тоже забрали. Обыкновенный кот, почему-то имеющий удостоверение личности, — это, конечно, не могло не вызвать подозрения.

Сегодня соседка ушла в город, на ней было платье в зеленый горошек.

Тридцать человек с утра закрашивают черной краской блестящую остроконечную крышу ратуши.