— Кара за грехи, — сухо отрезал ксендз.

— Но ведь милосердие — основа христианства, — продолжал кладовщик, — господь лично простил Магдалину со словами: «Иди и не греши больше». Так вот мы думали, что вы…

— В чем дело?

— Понимаете, она похожа на волкодава, а у вас тоже есть волкодав. Это очень хорошая собака. Так вот мы подумали, если бы ваш волкодав поговорил с тем волкодавом, вы понимаете, они ведь одной породы, коллеги в известной степени… хоть и различных взглядов…

— Исключено, — отрезал ксендз. — Я в политику не вмешиваюсь.

Нам не оставалось ничего другого, как вернуться. Мы подождали часок, другой… Все было тихо. Собаки и след простыл. Понемногу наши напряженные нервы успокоились.

— Может быть, она не на службе, — робко предположил юрист, — а только проездом…

— Ну что ж! — воскликнул кладовщик. — Надо после такого дня выпить пивка.

Мы с радостью согласились. Солидный буфет, знакомое тепло, привычные запахи встретили нас с материнской сердечностью. Как нежные руки, положенные на разгоряченный лоб, они сняли с нас остатки тревог и опасений. Мы шумно расселись, перебрасываясь шутками. Наконец-то у себя. Дома.

— Литр! — крикнул референт.

В эту самую минуту полуоткрытая дверь настежь распахнулась и вошла собака.

— …Тра-ли-трали-ли-тра-ла-ла-ла-ла, — неожиданно запел высоким голосом референт веселую мелодию из фильма «Принцесса Снежинка». Потом наступила тишина.

— Пожалуйста, лимонаду. Только без сахара! — раздался в тишине голос бухгалтера.

Точно по команде мы стали непринужденно разговаривать, искоса следя за собакой. Она стояла возле буфета и радостно помахивала хвостом.

— «Собакам вход запрещен», ведь на дверях ясно написано, а эта вошла. Понял? — шепнул мне кладовщик, подмигнув при этом.

Я наступил ему на ногу, так как собака приблизилась к нашему столику. Она села рядом, проницательно глядя на нас.

— В этом году будет очень большой урожай, — громко сказал кладовщик.

— А паводок?.. — возразил я для вида.

— Какой там паводок, смех просто. Так, кое-где будет сыровато, это ерунда.

Собака высунула язык и весело дышала, казалось, она смеется.

— Подходит он ко мне… — услышал я из-за соседнего столика глубокий бас юриста, — …и хочет дать взятку. А я как крикну: «Взятку?! Мне?!» Да как залеплю ему! Я знаю, что драться запрещено, но если кто-нибудь предлагает мне взятку, сдержаться не могу. Какая мерзость!

— Да, животные благороднее, — согласился бухгалтер. — Я читал в газете, что одна собака спасла ребенка от смерти. Два поезда шли навстречу друг другу по одному пути с огромной скоростью, а на рельсах играл ребенок. Она вынесла его буквально в последнюю минуту.

Потом на бульваре кто-то громко свистнул. Собака покружилась и выбежала. Побледнев, мы встали из-за стола и выглянули в окно.

Через рынок, прекрасно видимый при свете полной луны, опираясь на белую палку, шел старый человек в черных очках, а рядом с ним шла собака.

— Это собака слепого, — мрачно сказал бухгалтер. — Ну, завтра до работы мы ей покажем…

Гаваи

Вызвал нас Директор и сказал:

— Пришло распоряжение послать одного из вас в командировку на Гавайские острова.