Духовозка дотарахтела до стадиона ровно за две минуты до начала представления команд. Очевидно, мэр решил помочь нашим противникам, адептам академии Вильса, но водитель болел за другую команду и выжал из своего развалюшного раритета максимум скорости.

В итоге мы под бодрое тренерское «Порвать их и не жевать!» понеслись к арке, ведущей на поле, за тридцать секунд до объявления состава команд.

– Возьми! – Изабель сунула мне что-то в карман. – Уронишь случайно.

– Не хочу я ничего ронять! – Я вытащила из кармана линзу.

Времени возвращать ее не осталось, над шумным стадионом раздался голос глашатая. Затолкав линзу обратно, я пристроилась в конец шеренги. Последняя из основного состава по росту. Дальше маршировал запас.

Арена была поделена на квадраты переливающимися на солнце изумрудными каплями артефактов. Они висели в воздухе над нашими головами точно по невидимым линиям. Красота! Внутрь «капель» были заключены шестигранные кристаллы норкского лазуритиана.

Как только прозвучит горн, артефакты опустятся и превратят поле в лабиринт, где каждый квадрат порадует игроков новым пейзажем и нежитью. Задача команд – пройти на противоположный конец поля, не стать закуской и вывести противников из игры.

Противник нам попался непростой. Академия Вильса выпускала будущих приграничных стражей. Их команда была опасной и жестокой. Слабость на границе не поощрялась.

Пока я вспоминала, что ждет нас в полуфинале, мы дошли до центра поля и остановились напротив парней в серой форме. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять: вряд ли когда-нибудь найдется самоубийца, решивший нарушить границы Фридхольма. Плечистые, жилистые, с одинаково обветренными лицами, на которых было написано желание без соли закусить любым нарушителем.

Глашатай объявил команды и перечислил имена основного и запасного состава. Напомнил, что замен по медицинским показаниям нет, только одна по желанию тренера. Зато она была! В финале вообще запрещалось менять игроков! Кого заявили как основных, те и остаются на поле до конца игры. Нас от финала отделяла стена из будущих стражей.

Игра началась.

Запасные игроки и тренер пошли на трибуны, а мы двинулись в сторону нашего края поля.

– Ну и лбы! – присвистнул тихо Кристоф.

Вокруг нас порхали линзы, магия усиливала голоса, показывая проекции игроков над чашей стадиона.

– Таких нахрапом не возьмешь! – почти на грани слышимости пробурчал Крис. – Стейн, есть план?

– Будем брать неожиданностью. – Змей поймал мою руку, и мою ладонь в его пальцах тут же продемонстрировали на проекции.

– Я не сниму перчатки! – еле слышно возмущенно прошипела я. Я не брат!

– А я и не прошу. – Змей покосился на меня, васильковые глаза лукаво блеснули. – Вспомни, чему ты училась на тренировках Эмерсона.

Применять бытовую и прикладную магию в бою…

Прищурившись, я нервно улыбнулась:

– Думаешь, получится?

Змей уверенно кинул.

Вард неожиданно прогудел:

– Я с ней в паре.

– Отлично, – улыбнулся Стейн. Судя по довольному лицу, он так и планировал.

Вот змей!

– Два-два, два-один, – продолжал он раздавать команды.

Вполне логично. Вначале идет Стейн с Кристофом, чистят дорогу. Набирают очки по нежити. Как доберемся до противника, мой выход.

– Мартина, все, на что хватит фантазии. И не стой на месте, постоянно двигайся. В квадратах стены не везде.

Помню! Часть иллюзия, часть настоящие, они выдвинутся из земли. Вместе с коконами с нежитью, скрытыми магией.

– Потом комбинация «восемь-ноль», поняла? – Змей вопросительно выгнул русую бровь.

– Поняла.