– Помоги нам с заклинанием, – со вздохом умирающего выдала Кук, нервно поправляя русую косу. – Объясни, как его отключить.

Ее подруга закивала так сильно, что я начала опасаться за ее шею.

Подхватив Беллу на руки, я махнула рукой: объяснить не выйдет, надо показывать.

Пятнадцать минут спустя я стояла на крыше казармы. У ее края торчала раскладная лестница, а обе соседки сидели у куба заклинания и старательно выполняли мои указания. Белла в моих руках заинтересованно тявкала, порываясь пожевать перчатку. Я не давала, обещая попросить у горгульи косточку для нее.

Моргнув серым, куб погас.

Девочки недоверчиво переглянулись.

– Поздравляю, вы освоили первое бытовое заклинание, – улыбнулась я.

Белла гордо тявкнула, словно это она только что отключила куб.

Обрадованно пискнув, теневички обнялись.

– Ну и чему я удивляюсь? – донесся снизу знакомый голос.

Наша лестница поползла вниз. Через минуту на ней поднялся Эмерсон.

– Три аиста на крыше. – Он окинул нас взглядом.

Девочки отпрянули друг от друга и нестройно выдали:

– Да, сэр!

Я закусила щеку изнутри, чтобы не рассмеяться.

Седые брови тренера дрогнули. Он изучил куб и кивнул:

– Можете, когда хотите. За решение – три целых двадцать восемь сотых. За то, что долго думали и тупили, – минус пять и одна десятая. Итог сами посчитаете. Переселяйтесь к Дженс. Передайте Свон, чтобы запаслась зимними вещами. Брысь отсюда!

– Так точно, сэр! – радостно гаркнули девочки и вдвоем запрыгнули на лестницу.

– Леннет. – Эмерсон показал на куб.

Опять? Он что, издевается?

– Вернуть как было? – уточнила я, опускаясь на колени.

– Начинаете соображать, Мартина.

Пока я восстанавливала заклинание, стараясь удержать лисичку, горящую желанием прогуляться по жутко интересной крыше, Эмерсон разглядывал облака. Потом согнал меня вниз, пообещав вернуть лестницу горгулье.

Стоило перешагнуть порог казармы, как появилось ощущение, что я оказалась посреди базара… или спектакля. Изабель ругалась с горгульей и была категорически не согласна делить комнату с двумя соседками.

Собственно, соседки резво тащили чемоданы в ее комнату.

Изабель наседала сильнее. От угроз не дать комендантше делать ставки она перешла к попытке подкупа и предложила ту же бесплатную ставку, что и мне из благодарности.

Из комнаты, покинутой Кук и ее подругой, торчала блондинистая голова их бывшей соратницы по пакостям. Заметив меня, она громко хлопнула дверью. И тут же изнутри послышалась ругань и плеск воды.

– А, Изабель… – В казарму вошел Эмерсон со сложенной лестницей в руках. – Я разве не говорил вам в начале года, что у вас по плану расселения могут появиться соседки?

– Говорили, – процедила брюнетка. Она сердито покосилась на горгулью, расплывшуюся в пакостливой усмешке, и промаршировала к себе, едва слышно бурча: – Не вышло! А должно было! Вечно у меня с этими каменными все не так видится!

Тренер вручил лестницу горгулье и заметил меня, замершую у комнаты.

– Есть свободное время, Мартина? Мантию сняла – и на пробежку. Заодно свою мелочь по свежему воздуху прогуляете. Вперед!

Вот тени и солнце!

– Так точно! – отозвалась я.

Оставив мантию, рюкзак и блокнот с карандашом, который я принесла, чтобы решать домашние задания, выскочила на улицу.

Тренер стоял на крыльце.

С довольно повизгивающей мелочью под мышкой я побежала по дорожке.

В Вальхарде весна расправляла сотканные из смолистых листьев и цветов крылья. Набрасывала вуали туманной дымки на зеленую траву и рощи столицы.