Все эти характеристики как нельзя лучше подходили голубоглазому мужчине из снов. И вот ведь что странно — теперь, когда у кошмара появилось имя, мириться с ним отчего-то стало легче.

* * *

После памятного видения про виселицу удавалось отвлекаться изнуряющей работой и крепким сном целый месяц — почти до начала августа. Именно тогда Кэсс впервые за долгое время решила добраться до дома на метро. Она задержалась на работе — в кафешке был банкет и пока припозднившиеся клиенты разошлись, уже стемнело. В итоге, официантка так набегалась, что не нашла в себе сил на пешую прогулку.

Спустившись на станцию подземки, девушка в изнеможении прислонилась спиной к колонне и прикрыла слипающиеся глаза, тщетно пытаясь подавить необоримую зевоту. Нудно и противно начинала болеть голова. Скорее бы до дома добраться.

Спать, спать, спать.

…Она спрыгивает с платформы, стараясь не упасть и не приземлиться на третий рельс. Ей нужно всего лишь подобрать с закопченных путей монетку и вскарабкаться обратно. Несмотря на предостерегающие крики, девушка бесстрашно наклоняется и понимает тускло мерцающий кругляш. Должно быть, со стороны она похожа на сумасшедшую — кидаться на верную смерть ради какой-то мелочи!

Из глубины черного туннеля уже приближается поезд, но Кэсс не слышит, как не слышит и предостерегающих криков.

Она рассматривает монету. Та оказывается крупной и на удивление тяжелой, с неровными истертыми краями, но бесподобно отчеканенным силуэтом старинного города. Стройные башни, стрельчатые окна, разномастные крыши домов… Наверное, все эти подробности невозможно рассмотреть без микроскопа, однако, чем дольше Кэсс вглядывается в диковинную чеканку, тем лучше видит. Изображение словно увеличивается в размерах, выплывает вперёд. Уже можно рассмотреть зубчатые каменные стены, узкие щели бойниц, нескольких стражников у высоких ворот…

Ревет гудок. Поезд! Девушка лихорадочно сжимает в кулаке заветную монетку и кидается к платформе, но замирает с глупо протянутой вверх рукой и запрокинутым лицом. На уровне глаз оказываются темные ботинки на толстой грубой подошве. Не тянется спасительная ладонь, не слышатся ободряющие крики.

Незнакомец, облаченный в потертые джинсы и серую футболку, стоит на краю платформы и смотрит вниз. Глаз не видно за темными стеклами очков, но Кэсс узнает Амона и против воли отшатывается — к неминуемой смерти. Однако демон резко наклоняется, крылатая тень мелькает в равнодушном свете фонарей, и сильная рука сжимает запястье девушки. Обладательница диковинной монеты взмывает вверх, не успевая удивиться подхватившей её свирепой силе. А за спиной уже грохочут вагоны тормозящего состава, и проносится душный ветер подземки.

Хочется кричать, но страх застывает комком в горле и спасенная жертва только шепчет:

— Не снимай очки…

Однако яростные голубые глаза заклятого спасителя уже смотрят ей в душу, из зрачков глядит Бездна. У Кэсс подкашиваются ноги. На жестоком лице Амона расцветает хищная улыбка, и девушка с ужасом видит Зверя. Неужели он спас её, чтобы уничтожить? Она сжимает в потной ладони монету, понимая — ни вырваться, ни убежать, ни проснуться уже не сможет… На запястье смыкаются стальные пальцы.

— Почему ты спас меня? — одними губами шепчет несчастная жертва, не в силах больше мучиться неизвестностью.

Амон склоняется к ней. От него исходит такой неистовый жар, что у Кэсс начинает кружиться голова. Тёплое дыхание щекочет висок, и Зверь отвечает:

— Потому что ты моя.

* * *

— Кассандра…

Официантка Ленка сидела за пустующим столиком и лениво болтала ножкой:

— Что за имя у тебя такое? Как у порно-звезды.