Терг вздрогнул от отчетливого шипения в чужом голосе, подобрался для прыжка, но наткнулся на пристальный взгляд гостя и словно окаменел. Это было как наваждение, дурной сон, бесконечно длящийся кошмар, в котором он стоял всего в нескольких шагах от Ледяной богини, но не мог, к собственному ужасу, пошевелить даже пальцем. Эти жуткие глаза словно насквозь его пронзили и не позволили не то что меч поднять, а даже веки опустить в попытке избежать страшного взора. А еще через миг его пальцы позорно задрожали, с трудом удерживая внезапно потяжелевшее оружие, колени предательски подогнулись, заставив Терга пошатнуться и медленно, как во сне, опуститься на смятую постель.

Существо в углу тихо рассмеялось.

— Бросьте оруж-жие…

Терг молча взвыл, заслышав глухой стук упавших мечей. Почувствовал, как правую руку обожгла татуировка, как всегда случалось, когда рядом гуляла смерть. Потом скосил глаза направо, надеясь на подмогу братьев, и едва не взвыл снова — от стыда и злого бессилия, потому что у Брона с Ивером помертвели лица и остекленели глаза, словно у завороженных гадюкой мышей. А в глубине зрачков промелькнул самый настоящий страх. Нечто… это жуткое бесформенное нечто, которое они даже разглядеть толком не смогли, в одно мгновение парализовало их волю, заставило мысли пугливо разбежаться в стороны, а разум — в панике забиться куда-то очень глубоко. Туда, где неподвижный взгляд ядовито-зеленых глаз не смог бы окончательно погасить искру разума.

Терг хотел отвернуться, чуя, что только в этом его единственное спасение, но не смог. Попытался прикрыть веки, но они не слушались. Захотел зарычать, разбивая оковы чужой воли, однако даже это ему не удалось: тяжелый парализующий взгляд гостя гасил сопротивление на корню. Его глаза были единственным, что Терг мог видеть. Держали на невидимой привязи, всю душу выматывали, буквально надвое разрывали между каким-то животным страхом и стыдливым, позорным, но неимоверно острым желанием шагнуть навстречу, покорно подставляя беззащитное горло.

Никогда в жизни Терг не думал, что встретит смерть вот так, униженным, беспомощным и совершенно неспособным к сопротивлению. Когда все понимающий разум бьется внутри, истошно воя от осознания собственной слабости, отчаянно рвется прочь, но не может ничего поделать. И вроде кажется, что так не бывает. Кажется, ты умираешь, стоя под чужим пронизывающим взглядом. И именно в этот миг Терг неожиданно поверил, что Проклятый лес все еще жив. Что он здесь, рядом, всего в двух шагах и смотрит на него через глаза своего порождения. И Терг снова молча взвыл, прекрасно понимая: если нечто пожелает забрать его жизнь, оно это сделает. И никто в целом мире не сумеет ему помешать.

— С-славно, — прошептало-прошипело жуткое создание, слегка пошевелившись. — Но я не голоден, не бойтесь. Говорят, вы ищ-щете Ходока?

Терг ошеломленно моргнул.

— Говори, — милостиво разрешил гость. — Вам нуж-жен Ходок?

— Да, — против воли раскрыл рот наемник.

— Зачем?

— У нас заказ, — снова сказал Терг то, что совсем не собирался, и тут же возненавидел себя за эту неестественную покладистость.

— Мрр… Хотите его убить? — проворковало существо, вызвав у братьев еще одну волну неконтролируемого страха. — Я жду ответа, с-смертные. Ты, со шрамом… отвечай, раз начал. Вы хотите его убить?

— Нет, — обливаясь потом, выдавил Терг, тщетно пытаясь сопротивляться.

— Тогда зачем?

— Нам велено найти. Просто найти и отвести в условленное место.

Злое пламя в глазах чудовища утихло, позволив наемнику сделать нервный вдох. Но, кажется, проклятую тварь вполне удовлетворил такой ответ.