— Э нет! Ты мне так отдай, в дверях, а то я вместо утки тебя загрызу! Или стойку поцарапаю!

— Несу-несу! Сейчас, только ничего не ломай!

— Спасибо, солнышко. — Пацан коварно улыбнулся, уверенно подхватил принесенный той самой бойкой красавицей полный до краев поднос. А дождавшись, когда она снова скроется из виду, сгрузил добычу перед тяжко вздохнувшим вышибалой. — Вот. Как обещал!

— Батя меня точно убьет, — уныло повторил громила, небрежно отрывая утиную ножку и вяло засовывая ее в рот. — Вот как выйдет, точно убьет.

— Ничего. Не боись, — бодро отозвался пацан. — Ежели что, все на меня свалишь.

— Нет. Не выйдет: он тебя любит.

— Это он тебя любит. А меня уважает.

— Все равно…

Неслышно хихикнув, мальчишка встал у дверей, демонстративно сложив тощие руки на груди. От этого движения широкие наручи, которые едва сходились у верзилы на запястьях, моментально сползли куда-то в сторону плеч. Но сопляка это не смутило: шмыгнув носом, новоявленный «вышибала» проворно высунулся за дверь, просиял. После чего принял как можно более внушительный вид и выразительно надул щеки.

Терг против воли кашлянул, уже позабыв, что пару минут назад был готов удавить мелкого за вредность, и со странным чувством принялся ждать продолжения: шустрый пацан его неожиданно заинтересовал. Купцов за соседним столом, похоже, тоже. Мальчишка тем временем нахмурился, засопел, явно подражая могучему приятелю, отчего присутствующих охватила настоящая эпидемия кашля. А потом вдруг начал мерно постукивать пальцами по металлическим наручам, словно в такт неслышной мелодии или же шагам невидимого гостя.

Спустя пару секунд снаружи действительно послышались чьи-то шаги. Не слишком тяжелые, не слишком легкие. Затем дверь со скрипом открылась, и в зал вошли двое чужаков. Судя по всему, местные — молодые парни со знаком рабочего цеха на лацканах зеленых курток. Конопатые, вихрастые, с добродушными улыбками, они явно заканчивали какой-то разговор: от самых дверей послышались довольные смешки — то ли подружку какую вспомнили, то ли радовались, что долгая смена в кузнице у мастеров-гномов наконец-то закончилась… Но, едва парни переступили порог, в зале неожиданно стало очень тихо.

Купцы с благосклонными улыбками оценили грозную позу мальца у входа, их охрана старательно сдерживалась, чтобы не заржать, вышибала стал совсем несчастным, а мальчишка вдруг раздулся так, словно его накачали воздухом через соломинку. Правда, глаза блестели не хуже ограненных камней в сокровищнице короля. Красивых таких камней, ярких, голубых…

Оказавшись на перекрестье множества взглядов, парни даже запнулись, потому что причины всеобщего внимания не поняли. Однако предупреждающий взгляд Яшки поймали быстро, после чего как-то напряглись и бочком-бочком сдвинулись в сторону. Но, убедившись, что верзила не делает движений навстречу, что он трезв и вроде не собирается буянить, слегка успокоились. Затем осторожно присели на свободную лавку, поискали глазами служанку, желая сделать заказ, и лишь тогда увидели, кто стоит на почетном месте вышибалы у двери.

— Чего уставились? — грозно осведомился маленький негодник, когда челюсти у мастеровых со стуком ударились о столешницу. — На мне что, лики святых писаны? Третья рука отросла? Еще один глаз открылся? Может, вас мама не учила, что невежливо пялиться на людей?

— Ты кто такой? — наконец поперхнулся один из парней.

— Стою тут, охраняю, — без тени сомнения выдал пацан, демонстративно звякнув болтающимися наручами. — Не видно, что ли?

Яшка в углу с тихим стоном закрыл лицо руками.