— Да.

Хокину пришлось отдать парню должное за откровенность.

— Я не хочу знать почему, просто скажи, что получил взамен?

Рико широко улыбнулся.

— Чистый лист. Все грехи смыты. Прости, дружище, но в прошлом у меня была пара косяков, за что можно было бы мне отчекрыжить крылья, и нужно было дать совету что-то такое вкусное, чтобы меня простили.

Как бы Хокину не претил ответ, он понимал Рико. Цель каждого Мемитима — вознесение, и если неудача означала провести вечность в человеческом мире… или того хуже, каждый ангел сам за себя. Это Хокин тоже хотел изменить.

— Ублюдок, — прорычал Хокин, отстраняясь от Рико. — Держись от меня подальше, брат, а если подставишь того, кто мне дорог, будешь иметь дело со мной.

Он расправил крылья, такую силу его брат поймёт.

Хок ещё не разобрался с новыми силами, но уже знал, что они гораздо обширнее и могущественнее всего, что Рико мог даже начать понимать. Рико кивнул, низко опустил голову и сбежал, словно крыса.

— Мне жаль, что тебе пришлось с этим разбираться, — проговорила Аврора, беря его за руку и ведя по особняку к кабинету Азагота. — Ты в норме? Не могу вообразить, чтобы родной брат меня предал.

— В норме. — Он ей улыбнулся. — Правда. Я веками разбирался с говнистыми братьями и сёстрами. Рико — ярый пример человеческого воспитания и правил Мемитимов, которые настраивают нас друг против друга. Но всё изменится, и только это важно.

Они остановились у двери в кабинет Азагота, и Хокину пришлось сдерживать нервных бабочек, когда постучал. Спустя мгновение, дверь в кабинет открылась, и они вошли внутрь. Азагот и Лиллиана сидели у камина в больших креслах. В глазах Лиллианы читалось любопытство, и Хокин не мог понять, какого хрена его отец думал. Азагот же сидел с непроницаемой маской на лице. Этот парень уделал бы всех в покер.

— Слышал, ты получил повышение, — протянул Азагот без каких-либо эмоций и в голосе и в глазах.

Слухи разлетелись быстро. Хокин прямо из Совета направился к Авроре, которая убиралась после сражения, едва не разрушившего её дом. По крайней мере, Мэддокс забрал тело — пустую, изломанную оболочку, оставшуюся после гибели бладголема. Они приняли душ, занялись любовью, поели, снова занялись любовью, и теперь Хокин был готов встретиться с отцом после их ссоры.

— Официально, я представляю связь между Шеул-Гра и Советом, — сказал Хокин. — Но не смогу выполнять долг, если здесь мне будут не рады.

Наконец, непроницаемость Азагота дала трещину, пусть и слабую. Он лишь на мгновение округлил глаза.

— А с чего ты решил, что здесь тебе не рады? Я сказал, что выбор за тобой.

— Но и отговорить не пытался, — заметил Хок. — Тебе вообще всё равно.

Азагот рассмеялся.

— Если бы мне было всё равно, я бы тебе выбора не дал. Думаешь, я стесняюсь выгонять людей из своего мира?

— Нет, ни разу. — Лиллиана улыбнулась. — Поздравляю Хокин. Ты должен рассказать, как всё так получилось. Если я правильно понимаю, Совет создал для тебя должность и статус. Это… невероятно.

Так и было. Он всё думал, какую роль будет играть их с Авророй ребёнок в будущем, если Хокина вознаградили за его зачатие.

— У меня есть ещё более невероятные новости, — продолжил Хокин, едва сдерживая волнение. Новости важные. Важнее послабления правил, разрешающих Мемитимам пить. Он протянул Азаготу свиток. Азагот сломал печать и начал разворачивать его.

— Что это?

— Первая партия имён и нужная тебе информация о месте нахождения твоих сыновей и дочерей, которые живут в человеческом мире.