Дмитрий к нам пару раз спускался, но не пил и вскоре возвращался в гостевую комнату с кувшином воды. Выглядел он при этом — краше в гроб кладут.

— Пусть! — махнул рукой Платон, допил пиво и снял с вешалки полушубок. — Выпустишь меня?

— Да, сейчас. — Я нашарил под стойкой и сдернул с загнутого гвоздика нацепленное на него кольцо с ключами от ворот.

— Всем пока! — помахал кондуктор на прощанье рукой и двинулся к черному ходу, но тут же обернулся и уточнил: — Коля, у нас все по плану?

— По плану, — подтвердил Гордеев. — Погоди, чарофон у тебя с собой?

Платонов похлопал себя по карманам и выудил дешевый телефон с кнопочной клавиатурой и монохромным дисплеем, к которому черной шершавой изолентой была примотана пластина-аккумулятор с магической энергией.

Дешево и сердито, но по всему Форту связь обеспечивает. Правда, подзарядка батареи уже не столь дешево обходится, но тут без вариантов — базовых станций мобильной связи у нас никто ставить не собирается.

— Если что — звони, — предупредил Гордеев, вытащил из кармана собственный чарофон, на который, помимо всего прочего, была заведена сигнализация магазина, и выложил его на стол.

Я проводил Платона до двери и отодвинул засов, выпуская кондуктора на задний двор, сам вышел следом и зябко поежился. После теплого бара уличный морозец пробрал до костей. Похолодало, что ли?

Сергей Платонов забрался в машину и завел ее, но с места трогаться не стал. Вместо этого он выбрался из салона и принялся очищать скребком заиндевевшее лобовое стекло, дожидаясь, пока прогреется двигатель.

Я тоже времени понапрасну не терял и распахнул ворота, освобождая проезд. Тогда Платон уселся за руль и тронулся с места. Помахал мне через стекло рукой, выкатил за ворота, повернул и сразу прибавил скорость. Оставалось надеяться, что домой он доберется без происшествий.

Впрочем, пьяным кондуктор вовсе не казался. Он товарищ габаритный и не худой, такие проще алкоголь переносят. Опять же — помоложе нас с Клондайком будет. Доедет, никуда не денется. В крайнем случае, по чарофону свяжется. Даже если в сугроб машину загонит — приедем и вытянем.

Если только сами по дороге не забуксуем. Да уж…

Клондайк. 2 января

Закончился праздник, наконец. Но похмельем меня одарил. Вчера все же первое января было, которое я сам себе определял с детства как «ленивый день». Поэтому и просидел в пабе до вечера, попивая пиво. А что еще оставалось? Нет, все было совсем неплохо и даже здорово, только еще и переел до кучи. Сколько раз за день перекусывал? Даже считать не решусь. Еды у Хмеля осталась после праздника прорва, как и подобает на первое, вот мы и отрывались.

Зато отдарился. В обмен на все выпитое и съеденное на халяву в этом пабе принес ему карабин «росси» под .454 «кэсалл» и две коробки патронов. Пятьдесят обычных, пристреляться и потренироваться, и дальше по десятку «зажигалок», «пустышек», обманок и «тормозов». «Пустышек» два десятка, если точнее, чтобы поддончик заполнить, положил. Так что пил и ел в три горла, с чувством исполненного долга.

Сам Хмель на второй день тоже расслабился. Тридцать первого его ограбить пытались, приехал весь встрепанный, но, спасибо, рассказал на этот раз, не утаил. Но вроде и в самом деле на банальный грабеж похоже. Торговцы перед Новым годом катаются с деньгами, вот кто-то и выпас его. Но по-дурацки, просто с ножом, Хмель его, будь чуть с револьвером поразворотистей, и просто привалить мог.

А вот первого он с утра Ирину провел, вернулся уже довольным жизнью, с нами до вечера сидел, хотя потом все же спать ушел. Хорошо праздник прошел, жаль только, Милы не было со мной, я на ее общество вообще-то рассчитывал. А тут такой облом.

И вот будильник.