И вдруг на меня нахлынула безумная печаль и поглотила все остальные
чувства. Нестерпимая боль пронзила все тело: выхода нет! Надо смириться и
ждать гибели. Валленброк победил.
Валленброк... Вдруг сердце у меня заколотилось... Он же все время
повторял: "Принцип многократной страховки..." Ведь он делал все, чтобы лично
нанести последний удар. Неужели под конец он отдался на волю судьбы?
Я схватил Катрин за плечо.
-- У нас еще есть шанс... у нас должен быть выход! Валленброк всегда
заранее заботился...
Она с ходу уловила мою мысль, и я почувствовал, как напряглось ее тело.
-- У нас еще есть время?
-- Он один знал, сколько нужно времени, чтобы система пришла в
действие. Наверняка его план бегства был рассчитан на этот срок. Наша судьба
зависит от того, успеем ли мы найти...
Мы стали лихорадочно обшаривать комнаты, открывали все двери, все
шкафы... Ничего. Когда я снова вернулся в зал, Катрин сидела в глубоком
кресле, обхватив голову руками, на коленях перед ней лежал бумажный
лист--старый, двухсотлетней давности план с секретным предписанием. Неужели
она поддалась отчаянию? Она вдруг вскочила, указывая на картину, где была
изображена Сталинградская битва.
-- По плану... должно быть здесь.
Она ногтями вцепилась в холст и оторвала полосу. Стоя рядом, мы начали
обрывать лоскут за лоскутом. Открылся кусок стены... сначала просто стена...
и вдруг... мы увидели закрытую дверь, а справа--металлическую пластину с
прорезью--простой магнитный замок. Если бы у нас был ключ...
Какой-то миг мы озадаченно смотрели друг на друга, потом Катрин
повернулась и убежала... Не прошло и минуты, как она появилась снова...
-- Это лежало рядом... он все-таки надеялся на свой шанс!
Она протянула мне ошейник, который Валленброк снял с мертвого Нерона и
спрятал в нагрудный карман; видно, он берег его до последнего вздоха. Я
увидел на ошейнике маленький кармашек из искусственной кожи, открыл
молнию... Вот он, ключ! Я подержал перед глазами магнитную пластинку, затем
дрожащей рукой вставил ее в щель. Секунды ожидания показались мне вечностью,
потом дверь бесшумно отошла в сторону. Перед нами открылась странного вида
кабина. Однако времени на раздумья не было. Мы вошли, втиснувшись на
единственное свободное место между какими-то аппаратами, шлангами, приборами
и другим оборудованием. Дверь закрылась, стало совершенно темно. Мы тесней
прижались друг к другу и, услышав под ногами шипенье, поняли, что начали
подниматься. Шум компрессора нарастал, сила тяжести увеличивалась, тело с
трудом выдерживало перегрузки, но в этой тесной кабине невозможно было даже
встать на колени, не говоря уже о том, чтобы опуститься на пол. Я
почувствовал на коже прикосновение металла, вокруг рук и ног замкнулись
браслеты, и я уже не мог пошевелиться. |