— Я тут у вас задницу отморожу.

— Арт! Пусть она войдет.

Он тяжело вздохнул и молча вошел в дом. Амелия проследовала за ним и закрыла за собой дверь. Сняла пальто и бросила его на стул.

К ним подошла жена Шнайдера. Женщины обменялись рукопожатием.

— Пригласи девушку сесть, Арт, — с укором в голосе произнесла она.

Амелия уселась в потертое кресло, а Шнайдер — на диван, тяжело вздохнувший под ним. Он не стал уменьшать звук телевизора, на экране которого шло напряженное баскетбольное сражение.

Его жена принесла две чашки кофе и сделала звук меньше.

— Мне не надо, — пробурчал Шнайдер.

— Я уже налила. Хочешь, чтоб я его вылила? Такой хороший кофе? — Она оставила его на столе и отправилась на кухню, откуда шел сильный аромат жарящегося чеснока.

Сакс в полном молчании пила свой очень крепкий кофе, а Шнайдер не отрывал глаз от телеэкрана. Он следил взглядом за движением мяча, и кулаки его нервно сжимались всякий раз, когда тот подлетал к корзине.

Демонстрация матча прервалась рекламным роликом. Шнайдер сразу же переключил канал.

Амелия вспомнила слова Кэтрин Дэнс о том, что полная тишина может заставить человека разговориться, и потому продолжала сидеть, маленькими глотками потягивая свой кофе и не произнося ни слова.

Наконец Шнайдер раздраженно спросил:

— Вы по поводу дела «Сент-Джеймс»?

— Угу.

— Я читал, что там за всем стоял Деннис Бейкер. И помощник мэра.

— Да.

— Я несколько раз встречал Бейкера. Он казался мне вполне нормальным парнем. И когда я узнал, что он занимался вымогательством, меня это очень удивило. — Лицо Шнайдера посуровело. — Убийства тоже их рук дело? Сарковски и того другого парня.

Амелия кивнула.

— И попытки убийства тоже. — Она не стала говорить Шнайдеру, что и сама была намечавшейся жертвой.

Он мрачно покачал головой:

— Деньги ладно. Но вот чтобы ни в чем не повинных людей кончать… Здесь уж совсем другая игра начинается.

Аминь…

— Значит, одним из преступников был тот парень, о котором я вам говорил? Тот, у которого была недвижимость в Мэриленде?

Амелия решила, что Шнайдер заслуживает некоторого поощрения.

— Это был Уоллес. И речь шла не о недвижимости, а как раз о «движимости». — И Амелия рассказала о яхте Уоллеса.

Шнайдер мрачно рассмеялся:

— Без шуток? «Мэриленд Монро»? Ну дает парень.

— Если бы не ваша помощь, возможно, мы бы не сдвинулись с места в расследовании, — заявила Амелия.

Шнайдер пережил миллисекунду удовлетворения. Но тут же вспомнил, что зол на Сакс. И потому подчеркнуто встал, вздохнув, и наполнил бокал виски. Затем снова сел. Его чашка с кофе оставалась нетронутой.

— Мне можно задать вам один вопрос? — спросила Амелия.

— А разве я могу вам запретить? — пробормотал он в ответ.

— Вы как-то говорили, что знали моего отца. Осталось совсем немного тех, кто его действительно знал. И мне просто захотелось расспросить вас о нем.

— О «Клубе Шестнадцатой авеню»?

— Нет. Это меня как раз совсем не интересует.

— Вашему папаше посчастливилось выйти сухим из воды, — заметил Шнайдер.

— Иногда удается увернуться и от пули, которая летит прямо в вас.

Шнайдер кивнул.

— По крайней мере он потом загладил вину. Слышал, что после он честно исполнял свой долг.