Анна не отрываясь смотрела на мать, пока та провожала взглядом отца. Тревога и напряжение оставили ее, и теперь в глазах королевы были только любовь и нежность.

– Хотела бы я так же полюбить кого-нибудь, как ты любишь папу, – сказала Анна, помолчав немного.

– Я тоже желаю тебе этого, Анна, – с улыбкой сказала ей мать. – Тот, кого ты полюбишь, будет очень счастливым человеком. Таким же, как я, благодаря твоей любви. Ну а теперь, – сказала она, непринужденно меняя тему, – как насчет того, чтобы стащить из кухни печенье? Мне кажется, немного сладкого пойдет тебе на пользу.

Анна энергично закивала, тут же забыв про свое намерение отправиться на конюшню. Ее мать редко баловала себя всякими лакомствами, и Анна не собиралась упускать такой случай. Ведь до отъезда родителей оставалось всего несколько дней, а значит, стоит провести с мамой как можно больше времени. Просияв, она подхватила мать под руку и потянула ее к двери.

– Пойдем же! – заторопилась она. – Кажется, Кук собирался сегодня печь миндальное печенье…

Глава 2

Южные острова едва ли можно было счесть оплотом тишины и покоя. Семь островов, которые составляли это удаленное королевство, располагались прямо посреди моря, где не было гор, способных прикрыть их от бушующих ветров, и не было песчаных пляжей, способных смягчить ревущий прибой. Все острова, кроме одного, на котором и располагалась королевская резиденция, по сути, представляли собой голые скалы, над которыми витал вездесущий запах морской соли.

Королевский замок, безусловно, считался подлинной жемчужиной Южных островов. Когда люди, впервые оказавшиеся на этом архипелаге, видели длинные, приземистые, уходящие за горизонт массивные стены, они поначалу принимали их за какое-то морское чудовище. Замок был выстроен из гладкого, блестящего черного камня, который добывали исключительно на Южных островах. Единственными отверстиями во всей внешней стене замка были четыре окна, выходившие на северную сторону – ту сторону, где располагалось ближайшее соседнее королевство. Это делало замок неприступным, но при этом действительно придавало ему сходство с морским змеем. Люди, родившиеся и выросшие на Южных островах, обожали этот замок и считали его очень красивым. В целом они находили определенное величие уже в том, что королевству удалось не только выжить, но даже достичь определенного процветания в столь суровом и негостеприимном краю.

Но на взгляд принца Ханса, младшего сына короля Южных островов, дворец был безобразен. Просто уродлив, и страшен к тому же. И он ненавидел его так же, как ненавидел каждый дюйм каждого из семи островов. Для него не имело значения, что море вокруг них давало щедрые уловы, а скульптуры из на редкость твердого черного островного камня были в большой цене на материке. И ему было наплевать, что его отец благодаря всему этому нажил несметные богатства, превосходившие всякое воображение. Для него Южные острова, а вместе с ними и замок, были тюрьмой, а родной отец – жестоким тюремщиком.

Последние двадцать минут Ханс топтался перед высокими дверями Большого зала, пытаясь заставить себя войти. День клонился к вечеру, и привычный ветер немного улегся. Обычно в замке ничего не было слышно, кроме вечного завывания ветров, и сейчас Ханс с удивлением обнаружил, насколько ясно можно разобрать доносящиеся из-за закрытых дверей звуки. Громче всего, конечно, звучал голос его отца. Его трудно было не услышать. Низкий, уверенный голос, резкие рубленые фразы. Король не любил тратить слова попусту. «Ближе к делу, Ханс. Говори по существу», – окорачивал он Ханса каждый раз, когда ему казалось, что младший сын злоупотребляет его вниманием.