– то ли на разделявший их столик, то ли на что-то за спиной Фреда. Словно Джуди самой было не по себе от того, что она сейчас скажет. Фред исподволь изучал ее на совещаниях, а последние четыре недели – в личном общении, но ни разу не видел ее такой. Она явно собиралась выйти за рамки служебных обязанностей и инструкций.

– Это касается вопроса о международной валюте. Ты ведь высказался очень откровенно на сегодняшнем заседании, выступив против ее введения.

– Да. Это была сырая идея. Затраты на то, чтобы внедрить такую валюту, будут просто астрономическими. Ну, взять хотя бы обеспечение защиты банкнот.

Джуди нетерпеливо отмахнулась, будто прогоняла надоевшую муху.

– Да-да, это ясно. Я слышала твою речь на сегодняшнем заседании. Ты хорошо умеешь говорить, но на этот раз… по-моему сейчас ты лаешь не на то дерево.

– Что за чушь! Если ваши вундеркинды выдвинули свою гениальную идею, это совсем не означает…

– Дай же мне сказать! Мне все это тоже не по душе!

Некоторое время они зло смотрели друг на друга. Воцарилось молчание. Потом до Фреда дошел смысл ее слов, и его злость сменилась растерянностью.

– Извини. Ты ничего не сказала об этом на заседании.

– Да, не сказала. Я просто не могла поверить собственным ушам. Это все было как дурной сон, от которого никак не можешь пробудиться.

Джуди уставилась на свою чашку с кофе. Фред терпеливо ждал, когда она возьмет себя в руки.

– Фред, ты талдычишь о затратах, но ты хотя бы пытался задуматься о том, что за всем этим стоит? Ты пытался представить себе, что будет, если корпорации действительно объединятся и выпустят свою валюту, имеющую мировое хождение?

Теперь Джуди смотрела прямо на него, не отводя взгляда, и ее темные глаза казались бездонными. В них была какая-то мольба. Отчаяние.

– Деньги правят миром, а их выпускают правительства. Если мы начнем выпускать свою собственную валюту, то международная торговля значительно упростится и цены стабилизируются, но правительства этого не потерпят. Они спустят на нас всех своих собак. И это будет не одно и не два, а все правительства мира. Они все собьются в стаю, чтобы разорвать в клочья корпорации, свалить нас. Я нисколько не удивлюсь, если в эту свалку ввяжется и К-блок. Поэтому я категорически против.

Фред обдумывал услышанное.

– Ты действительно считаешь, что может быть заварушка?

– А ты что, можешь реально этому помешать? Фред поднес кофе к губам, но тут же снова поставил чашку.

– Все страны… когда… Я должен все это хорошенько обдумать.

Он взглянул на Джуди. Ее глаза смотрели в никуда.

– Эй! Проснись, Джуди! – мягко окликнул Фред. В его голосе звучало беспокойство.

Она перевела на него взгляд, и он вдруг заметил, что ее глаза полны слез.

– Слушай, это тебя здорово напугало, да? Не отвечая, Джуди вскочила и бросилась в дамскую комнату.

Фред помахал официанту, чтобы тот принес чек, и задумался. Да, ему всегда хотелось узнать, что должно случиться, чтобы это блестящее самообладание дало трещину. Теперь он точно знал что.

Официант проплыл мимо, оставив за собой на столике маленький черный подносик с клочком бумаги.

С минуту Фред задумчиво изучал его, затем вытащил бумажник и, сосредоточенно отсчитав несколько банкнот, положил их на поднос.