Ольга, чуть не поперхнувшись чаем, отчаянно замотала головой, и в это Дмитрий решил поверить тоже. Такой знакомый мало того что должен знать все от и до, чтобы так вот угадать, так еще и отличаться очень специфическим чувством юмора. Например, вот как псих-убийца. Но на всякий случай…

Он аккуратно сложил письмо, положил на конверт, а сам присел рядом с девушкой.

– Оля, ты же никому ничего об этом всем не рассказывала? Я не обвиняю, но спросить обязан.

– Нет, конечно. Даже родным ничего не говорила, зачем им волноваться?

– Совсем никому? – уточнил Дмитрий. – Мне же вот рассказываешь.

Ольга допила чай и отставила чашку.

– Так это же на работе. На работе – конечно, как же без этого? Но только с теми, с кем положено. Про допуски к информации я понимаю. – Она помедлила. – Как и то, что мне она достается сейчас вне допусков. Спасибо, честно. Но я не понимаю. В прошлую встречу походило на то, что мне вообще не полагается информации.

Вопроса тут вроде как не было, но Дмитрий все равно его понял и вздохнул. Ответить все же стоило. Но как только он открыл рот, снова зазвонил телефон.

«Нет, определенно социально богатый вечер».

– Слушаю.

– Тащ майор, тут по поводу ваших панков звонили! – затараторил дежурный сержант. – Заехали за вашей девчонкой и в город поехали. Подобрали еще одну и махнули на кладбище. На то, где капитан трупы выкопал. Вот молодежь пошла! Так чего, посылать туда?..

– Посылать, – решительно ответил Дмитрий, уже прикидывая, сколько туда ехать. – И ждать меня. Пока не приеду – ничего не делать, разве что они там убивать начнут. Или убиваться.

Бросив трубку, он сорвал с вешалки куртку и только тут вспомнил про Ольгу. Девушка, поймав взгляд, кивнула. Вроде бы спокойно, но Дмитрий видел, что руки у нее снова начали подрагивать. Ольга аккуратно ссадила с коленей недовольно мяукнувшую Ксюшу и поднялась.

– Я слышала. Что ж, поеду обратно. Надеюсь, Михаил меня не прибьет за эти разъезды. Ой. А он ведь тебе там нужен будет? Тогда я такси вызову.

Видно было, насколько ей не хочется возвращаться туда, куда подбрасывают стихи, особенно ночью, и Дмитрий эти чувства вполне понимал. И решение, в общем, напрашивалось.

– Оставайся, – твердо сказал он. – Чего ночью мотаться, маньякам на радость? Постелешь на диване, белье и одеяло прямо под ним, когда раскладывать будешь, увидишь. Если там все, как думаю, я все равно вернусь только к утру, так что спать тебе не помешаю. А так ты хоть за кошкой проследишь, чтобы квартиру не разнесла. Договорились?

– Но я… – растерянно начала было Ольга, но Дмитрий не дал договорить.

– Вот и хорошо. Если уйдешь на службу раньше, запасные ключи на крючке у вешалки. А, и в холодильнике почти пусто, но вроде бы на бутерброд-другой хватит. Все, мне пора. Завтра договорим. Нам ведь еще вечером по городу гулять, дразнить психа, не забыла? Если, конечно, снова кто-нибудь чего-нибудь не сотворит.

«Не такое обычно приходит на ум, когда думаешь о том, что красивая девушка осталась на ночь в твоей квартире, – думал он, сбегая по лестнице, – но если псих узнает, то, наверное, совсем с ума сойдет».

Глаза, как отблеск чистой серой стали,

Изящный лоб, белей восточных лилий,

Уста, что никого не целовали…[7]

V. Ночные панки

Всю дорогу до кладбища Дмитрий размышлял о законности. Ну почему нельзя просто вот взять и установить слежку за человеком? С панками все было просто: слежка в целях профилактики преступности среди молодежи.