Они развернули лошадей и снова направились в заросли.

Пайк какое-то время ехал молча, потом вдруг сказал:

— Этот Тредвей жесткий делец. Ему явно не хочется платить нам. Но сдается мне, что он скоро раскошелится на две тысячи долларов. Мы еще не задействовали Шепа. Я решил его поберечь, пока мы не добрались до самой глухой чащобы.

— Да, там Шеп нам очень пригодится. Когда начинаешь выгонять коров, они забираются еще глубже в чашу. Туда уже на лошади не проберешься. Я думаю, Тредвею и в голову не пришло, что у нас есть собака.

— Если бы он знал об этом, — сказал Пайк, — то он ни за что бы нас не нанял.

Дальше мужчины ехали молча, пока не выбрались на поляну. Здесь паслись четыре быка и одна корова. Все животные без клейма. Кивнув в их сторону, Хопалонг спросил:

— Пайк, тебе не кажется странным, что они не клейменые?

— Да, странновато. — Пайк сделал глубокую затяжку. — Ты ехал сюда по дороге, как и мы?

— Да, я выехал сразу после вас, — ответил Хопалонг, пытаясь сообразить, что у Пайка на уме.

— Эти места очень засушливые, и животных на пастбищах «Бокс Т» не так уж много. Ты заметил?

— Да, конечно, — кивнул Хопалонг. — И знаешь, у меня уже возникают сомнения — так ли уж этот тип богат, как говорят? Его пастбище никуда не годится. И перевозками он последнее время не занимался. Похоже, у полковника туго с деньгами. А значит, этот скот ему сейчас нужен как никогда.

— Поэтому ты и не хочешь сразу их клеймить?

— Да, поэтому, — ответил Хопалонг. — Послушай, Пайк. Мы оба опасаемся, что Тредвей турнет Нас отсюда до того, как мы выгоним пятьсот голов. Чтобы не платить нам вовсе.

— Согласен. Мы оба этого боимся. И вообще… Во всем этом есть что-то подозрительное… Мне кажется, скот не клеймен потому, что кто-то не очень уверен в своем праве на него. И еще мне кажется, что этот кто-то выжидал, и довольно долго… Теперь ему понадобились деньги. Добрая половина стала не его, это ясно. А тут еще в город приехала девушка со своим управляющим — пытается разыскать старое ранчо «ПМ». Но оно исчезло бесследно — и дом, и скот, и сам хозяин. Поэтому мне кажется, нам надо подождать и посмотреть, что будет дальше. Во внешний загон мы поместим клейменых животных, но не очень много.

Работа была тяжелой. Они трудились без перерыва до полудня, но отловить удалось только шесть животных — скотина, почуяв опасность, уходила в глубь зарослей.

После полудня ковбои принялись ставить новый загон у лагеря. В ближайшие дни едва ли можно было ждать посетителей, а за это время им удастся перегнать сюда наиболее смирных молодых животных и несколько старых клейменых быков. Чтобы легче было гнать скот, они огородили дорогу к новому загону столбами. К концу дня часть ограды была почти готова. Кусты и деревья, росшие вдоль дороги, также служили ограждением. Все было сделано на скорую руку, но поскольку эти сооружения нужны были только на время, то и они сгодились.

Уже наступил вечер, когда, собрав инструменты, Пайк и Хопалонг направились к лагерю. Они страшно устали. Пайк с усмешкой сказал:

— Никогда бы не подумал, что ты способен на такую работу. Я-то решил, что ты объездчик.

— Я был им, — сказал Хопалонг. — Но на ранчо приходилось справляться с любой работой.

От долгого стояния у костра лицо Сары раскраснелось. Увидев мужчин, она улыбнулась.

— А у нас были гости, — сказала она. — Сейчас их нет, но они вернутся. Они хотели бы остаться здесь на ночь.