Его рубашка потемнела от пота, щетина на щеках покрылась пылью, но глаза по-прежнему смотрели вдаль. Время от времени он останавливался, чтобы смочить губы водой из фляжки. Пыль, взметавшаяся над безжизненной пустыней, обозначала путь двух всадников. И вдруг с севера появилась группа верховых, которые, казалось, преследовали тех двоих. Хопалонг вглядывался вдаль и вскоре заметил еще одного всадника, присоединившегося к группе с севера, затем еще одного — с юга. Хопалонг продолжал свой путь; он потерял счет времени; оставались лишь жара и жажда.

А потом он услыхал далекий выстрел и крик, после чего выстрелы последовали один за другим. Вскоре он увидел, что навстречу ему скачет всадник, очертания которого расплывались в потоках горячего воздуха. Всадник отчаянно погонял взмыленную лошадь; он мчался с такой невероятной скоростью, словно за ним гнались все демоны ада. Впрочем, возможно, так оно и было…

Его преследовали десять наездников, одетых в рясы, развевавшиеся у них за спинами. Беглец, заметив Хопалонга, сделал широкий поворот в сторону скал, но в последний миг его лошадь споткнулась и упала. Братья скакали ему наперерез, а одинокий беглец, который был не кем иным, как Тредвеем, освободился от стремян и бросился к скалам, спотыкаясь на бегу.

Но, видимо, сообразив, что не добежит, развернулся и поднял руку с револьвером. Но выстрелить не успел, — Братья окружили Тредвея; двое схватили его за руки. Он отчаянно вырывался. И грянули выстрелы; безжизненное тело повалилось на землю. Всадники закружили вокруг Тредвея, всаживая в него пулю за пулей. Хопалонг подъехал поближе, но они, казалось, не замечали его. Наконец Братья развернулись и ускакали, растворившись в жарком мареве.

Хопалонг долго смотрел на изодранную грязную одежду, покрывавшую безжизненную плоть, которая всего лишь несколько минут назад была живым человеком. А когда он наконец поднял глаза, то увидел ехавшую к нему Синди Блэр. Одежда на ней была порвана, щеки исцарапаны.

— Вы в порядке? — спросил он.

Девушка кивнула. Затем взглянула на труп, прикрытый ворохом тряпья, и отвернулась.

— Они… Братья… Это они сделали?

Хопалонг кивнул.

— Поехали домой, Синди. Риг, наверное, очень волнуется.

Прошел почти час, прежде чем она снова заговорила.

— Должно быть у них были причины…

— Да, были.

— Он рассказал мне о «ПМ». Он пересадил дерево, траву, перевез строения.

— Знаю. Но я понял это слишком поздно. Эти обрезанные ветки на тополе, из которых выросли молодые побеги… Я должен был догадаться, что дерево пересажено.

— Хопалонг, его звали Фэн Харлан, ведь так?

— Да. Он никогда не уезжал из этих мест надолго. Нужно быть сумасшедшим, чтобы вернуться сюда, зная, что Братья его ищут. Но он решил испытать судьбу, и к тому же был уверен, что Братья никогда не покинут свои пастбища.

Они вернулись к тропинке, ведущей к каньону, чтобы освободить Крага. Но бандит исчез. Очевидно, ему удалось развязать веревки, и он скрылся.

— Ладно, пускай, — сказал Хопалонг. — Он получил хороший урок.

Въехав на улицы Качины, они увидели множество всадников, которые собирались отправиться им на помощь. Риг сказал, что их уже искали, но, потеряв следы, вернулись за свежими лошадьми. Хопалонг рассказывал о последних событиях. Вдруг Синди схватила его за руку и прошептала:

— Посмотрите! Посмотрите туда!

Десять всадников, одетых в балахоны с капюшонами, ехали по улице по три человека в ряд. Перед салуном они остановились, и один из них соскочил с лошади, подошел к стене и прикрепил к ней большой лист бумаги.