Вот и Никита даже поднялся со стула, готовый бежать, куда скажет эта худая девица. Но, вовремя опомнившись, опустился назад.

— Ты что, с ума сошла? Тогда уж точно балаган получится! Ворвемся на чужие поминки с венками, написанными мне. Нас отправят в «желтый дом»! Да еще венки в виде сердец, словно с карнавала. Там подумают, что мы издеваемся!

Яна поутихла. Плечи ее опустились, и на нее было жалко смотреть.

— Ладно, не расстраивайся так… — подбодрил ее Никита. — Винегрета положить? Соленых огурчиков? Капустки? В общем, давай поедим пищи с поминок. Будешь?

— Угу, — уныло кивнула Яна.

У Никиты вдруг проснулся аппетит от раздражающих запахов закусок на столе.

— Кто готовил-то? Мира?

— Нет, ресторан приезжал, быстрого обслуживания, — ответила Яна, ковыряя вилкой в салате. — Русская и европейская кухня.

Никита все же порывался поухаживать за Яной и налил ей вина.

— А себе? — предложила и она.

— Мне скоро на работу, — ответил он.

Яна подняла глаза и посмотрела на пресловутую визитку.

— За Германа Алексеевича! Пусть простит, что на тот свет отправился без венков!

— Думаю, ему уже все равно, — чокнулся с ней стаканом минеральной воды Никита и закусил ломтиком ветчины с хлебцем. — Можно поинтересоваться?

— Валяй… мне теперь тоже все равно…

— А почему у тебя траурные венки в виде сердец? Мне сначала почудилось, что на меня глюки напали. Присмотрелся, и в правду — сердца! — рассмеялся Никита.

Яна насупилась.

— Вот чего пристал? Что смешного? Я хотела как лучше. Всегда обычные венки да обычные, а тут такой оригинальной формы, в виде сердец. Мол, ты останешься навеки в наших сердцах, в нашей памяти, мы тебя сердечно любим, — сказала Яна.

Никита не мог остановиться и продолжал смеяться.

— Хватит смеяться! Мне и так плохо, — огрызнулась Яна.

— Извини, не могу остановиться. Сейчас… Все, я в норме. Я даже сохраню один на память, — сказал Никита и снова расхохотался.

Яна не выдержала и расхохоталась тоже.

— Как тебя зовут? — спросил Никита, вытирая выступившие слезы.

— Яна Карловна Цветкова.

— Необычное имя. Но почему-то я не удивлен. А меня зовут… впрочем, ты в курсе, раз всю ночь писала траурные ленточки, — снова засмеялся Никита, хватаясь за живот. — Что-то не очень вкусная еда. Надо будет попросить, чтобы, когда я умру по-настоящему, не этот ресторан готовил на мои поминки.

— Все, я пошла! — резко встала Яна, но Никита перехватил ее руку и снова усадил за стол.

— Прости. Давай, я тебе помогу.

— Интересно, чем? Умрешь по-настоящему? — съязвила она.

— Знаешь, а ведь именно это я и могу сделать в ближайшее время, — ответил Никита, улыбаясь.

— Не поняла. Объясни!

— Сейчас. Только сначала впущу свет и воздух в этот склеп, — выдохнул Никита. Встал, подошел к одному из окон и сорвал с него черный атлас драпировки.

Солнечный свет заиграл в его волосах. Никита открыл форточку, и в комнату ворвалась струя свежего воздуха.

— Фу! Словно и правда из могилы вышел! Ну и стресс ты мне устроила, Яна Карловна Цветкова! Со мной вышла неприятная история.