– Спасибо, замечательно. Погода была превосходная. – Скампада чуть отступил, пропуская вперед Шемму. – По пути я встретил двух молодых людей из Лоана. Они много слышали о вашей гостинице и мечтают поселиться в ней.

– Да, – подтвердил хозяин, скользнув взглядом по Шемме. – Моя гостиница известна во всей Келаде. Вы останетесь довольны, молодой человек. Ваш приятель на улице?

– Да, с лошадьми, – подтвердил Шемма.

– Отведите лошадей во двор и отдайте слуге. Он поставит их в конюшню, а вещи принесет сюда. У нас прекрасная конюшня.

Когда Шемма и Витри вернулись в трактир, хозяин повел их на второй этаж в левое крыло гостиницы, где размещались комнаты для постояльцев попроще.

Он привел их в комнату на две койки и отдал ключи.

– Не хотите ли закусить с дороги? – предложил он напоследок. – У нас прекрасная кухня.

Повторять приглашение не потребовалось. Лоанцы спустились вниз, в трактир. Витри заказал хороший завтрак, но ему было далеко до Шеммы, который не успокоился, пока не перепробовал все блюда гостиничной кухни.

Накормив новых постояльцев, хозяин поинтересовался:

– За еду сейчас заплатите или записать на счет?

– Запишите, – важно кивнул ему Шемма. – Мы еще не распаковали вещи.

– Как вам будет угодно, – согласился Тоссен. – Здесь платят при выезде или раз в неделю, если остаются надолго. У нас гостиница не самая дешевая, но обслуживание того стоит.

– Нам ее посоветовал наш колдун, – пояснил табунщик.

– Помню, помню. Почтенный старец. Останавливался недели три назад.

– Хозяин повел вокруг рукой. – Располагайтесь, как вам удобнее, а если что потребуется, обращайтесь ко мне.

После завтрака лоанцы решили прогуляться по городу. Выйдя из гостиницы, они пошли вокруг площади, заглядывая во все лавки подряд. Здесь было отчего разбежаться глазам – в своем поселке лоанцы не видели и десятой доли выставленных в лавках товаров.

Зайдя в колбасную лавку, они надолго застряли у витрин – Витри никак не мог увести оттуда Шемму. Тот ходил, осматривая колбасы, окорока и рулеты, как знаток искусства в дворцовой картинной галерее, любуясь их золотисто‑розовым цветом и вдыхая аппетитные запахи. Хозяин лавки заметил Шемму и отозвал его в сторону.

– Вы знаете, у нас есть чудесный паштет из дичи, – сказал он, понизив голос. – Там, на погребе. Специально для тех, кто понимает…

Шемма согласно кивнул, но, покосившись на Витри, сказал, что подумает. На улице он заявил своему товарищу:

– Я должен попробовать этот паштет. Я хочу узнать, что это такое.

– В голосе табунщика звучала такая решимость, что Витри сразу понял – отговорить его невозможно. Еще бы‑в погребе хранилось что‑то особенное, что было лучше всех этих окороков и рулетов, сводивших Шемму с ума.

Табунщик пошел в гостиницу за деньгами. Витри ничего не оставалось, как последовать за ним. Зайдя в комнату, Шемма взял свой мешок и долго копался в вещах, а затем вытряхнул их прямо на пол.

– Витри, – сказал он охрипшим голосом. – Ты не видишь здесь кошелька?

Витри пересмотрел нехитрое содержимое мешка и взглянул на Шемму.

– Нет. – Он начал понимать, что случилось. Шемма на его глазах побледнел до зелени.

– Витри! – выдохнул табунщик. – Я вспомнил, кошелек был в другом мешке. Рядом с куском сала, который дала тетка Пейя.

Они молча глядели друг на друга. Положение было ужасное. У них не было ни монетки, а они уже задолжали хозяину гостиницы.