Дорси неторопливо сцепил пальцы в замок восхищения и слегка наклонил голову, после чего телепортом сорвал за окном своей комнаты на Поркере большой, ярко-алый цветок орхидеи-красавки и послал его в руки девушки вместе со своей визитной карточкой, на которой был указан адрес его электронной почты. Так юноши Поркера набивали девчонкам стрелки, но он не знал, работает ли этот метод на Галане. Ещё раз кивнув девушке, Дорси Соймер с гордым и независимым видом повернулся и зашагал к стоянке тримобилей. Дед едва поспевал за ним. Нагнав, наконец, внука, Хальрик одобрительно пробасил:

– Ну, вот, мой юный пооки, совсем другое дело. Теперь ты похож на настоящего трао. Действуй в том же духе и если кто-нибудь из парней начнёт тебя задевать, ты не лезь тут же в драку, а просто постучи себя пальцем по Папе. Если этот парень не полный кретин, то он должен знать, что сержантский жетон на базаре не купишь. А если и этого будет мало, то покажи нахалу свои зелёные нашивки на рукаве. После трёх Зелёных Прогулок по одной тропинке с костлявыми дьяволами, поркерианского лесного черта уже ничем невозможно запугать и это тоже знают в империи все.

Слегка улыбнувшись, Дорси спросил:

– Дед, а почему ты раньше мне об этом ничего не говорил?

Хальрик коротко хохотнул и ответил:

– Парень, хотя тебя и можно было выпускать в Трюме одного на ночь глядя лет с десяти, это вовсе не говорило о том, что ты уже повзрослел. Отныне я не буду относиться к тебе, как к ребёнку и ты можешь открыто носить свой браслет паломника, ну, а пропустят тебя в храм или нет, это уже не моя забота, Дорси. Главное теперь будет заключаться в другом. Если раньше я тебя просил сделать что-то, то теперь буду просто приказывать и меня не интересует, хочешь ты это делать или нет. Все мои приказы выполняются незамедлительно и с максимальным старанием. Понял, сержант?

– Так точно, секонд! – Весело воскликнул Дорси.

Через четверть часа дед и внук уже сидели в ложе Первых. Лино Рейтрис, который лично встречал их у главного входа, предложил Хальрику места в императорской ложе, куда Первых пускали с разрешения самого императора, но он отказался. Ложа Первых была расположена намного ближе к арене. Секонд-магистр Рейтрис, отвечавший в ордене за физподготовку, чьим побочным бизнесом была организация гладиаторских боёв и проведение нескольких чемпионатов, входивших в десятку главных, снова попытался заговорить со своим другом на тему строительства колизеума на Поркере, но нарвался на его тяжелый, сердитый взгляд. Для Дорси Соймера фигура Лино Рейтриса была едва ли не культовой и потому он, скосив взгляд на своего деда, сказал, как бы невзначай:

– Простите, секонд, но вы просите от главного эколога Поркера невозможного. Тому сооружению, которое вы хотите построить, на нашей планете нет места. Лес не потерпит такого соседства, но если вас устроит арена, выращенная самим лесом, то это можно сделать.

Хальрик Соймер немедленно набычился и, строго посмотрев на внука, сказал недовольным голосом:

– С чего это ты взял, внучек, что лес сможет вырастить такое громадное здание, как колизеум? Он ни за что на свете не согласится строить такую хибару и особенно перекрывать её крышей. Он и купола, включая даже королевский, терпит только потому, что они поставлены над гиблыми для алмазных дубов местами. Всякими там гейзерами, да, вулканами, благо они у нас на Поркере совсем маленькие.

Дорси ощерился и нахальным голосом поинтересовался у главного, но всё же довольно бестолкового эколога:

– Дед, у тебя что, уши заложило? Я разве произнёс вслух слово крыша? У нас на Поркере, если тебе этого ещё не объяснили, есть всего одна, общая для всех крыша из сухой листвы. Так зачем нам, спрашивается, нужна вторая? Я спросил у секонд-магистра совсем о другом, устроит ли гладиаторов такая арена в Прохладе, которую будет окружать шесть огромных алмазных дубов.