| Кстати, когда годы спустя следователи-сенситивы пытались понять, что же такое Кируфский Отравитель, они так и не смогли найти в моей исковерканной памяти ни этого браслета, ни даже лица Латона Квинтеруса. Ну, с этим они ещё смогут разобраться, мой же рассказ совсем о другом. Приняв от Латона угощенье, я получил первую дозу его зомби-яда и с того самого дня уже не принадлежал себе. Мне нет смысла рассказывать о том, что было дальше. Это и без того хорошо изложено в десятках книг. В любом случае самое главное я получил, нашел ту самую зацепку, от которой мог начать свой сенситивный поиск. Ледовая медитация до предела обострила все мои чувства и наделила меня просто какой-то сверхъестественной силой, но об этом мне лучше будет сказать прямо и без увиливаний, это сама Великая Мать Льдов наделила меня и этой силой, и этим чутьём. Мысленно глядя на браслет Латона Квинтеруса, с помощью своего сверхзрения я как бы выложил перед собой все мужские браслеты, которые только носили галанцы и стал искать среди них тот, который мне был нужен и вскоре мой поиск увенчался успехом. Один, принадлежащий самому Латону, я нашел на Календизе, в городке Веридорион. Ещё один на Галане, на маленькой ферме в горах Роанлах, а третий на Сиринелле, в пригороде одноимённой столицы этого планетарного королевства. Через несколько мгновений я нашел и тех господ, которые уже не таясь носили эти украшения. Отрешившись от гнева и ярости, я стал думать, что мне с ними делать. Просто арестовать их я не мог. Простите, но мне требовалась хоть какая-то сатисфакция и тогда я вспомнил о том, что Веридор Невинный когда-то перенес своих врагов на свой собственный щит. Ну, щита у меня никогда не было, но я частенько выходил вместе с Лино на арену состязаний нашего ордена, а потому как бы телепортировал всех троих этих господ на неё, но не в физическом, а в их ментальном облике, который, впрочем, ничем не отличался от их физического облика. Это произошло так, словно в бескрайней синеве прямо передо мной появилась наша спортивная площадка, на которой мне пришлось лишиться не одного десятка зубов. Одетый в фиолетовые годолайтары и варкенские сапожки, с обнаженным торсом, держа в руках целый ворох отличных мечей из субметалла, я спрыгнул прямо из синевы своей ледовой медитации на эту арену из плотного и совсем не скользкого фирна, чтобы встать перед Латоном Квинтерусом и его подручными, почему-то одетыми в какие-то древние, дворянские наряды. Встал, швырнул им под ноги обнаженные мечи и сказал следующее: – "Латон, ничтожество, и вы, жалкие недоноски, я принц Гарендир Фартинир пришел за вами. Назовите мне свои настоящие имена и сразитесь со мной перед подножием трона Великой Матери Льдов. Бежать вы не сможете. Даже не пытайтесь". Сам не знаю, что мне дало такую уверенность, но в тот момент я понимал, что этой снежной арены они не смогут покинуть до тех пор, пока я этого сам не захочу. Тот, которого я назвал Латоном, криво усмехнулся, быстро схватил самый длинный меч и ответил мне с презрительной ухмылкой: – "Я Бовнир Гиз-Браде, двоюродный брат нечестивого Арлана, презревшего узы крови, мальчишка, а это мои сыновья, Зоренар и Фаладир. Приготовься к смерти, но прежде, чем твоя жалкая душонка отправится к звёздам, я открою тебе одну тайну, Галан обречён и как только темпоральный барьер будет снят, он будет сожжен аннигиляционными ракетами". После этих слов все трое бросились на меня с мечами. На арене Великой Матери Льдов мы могли сражаться полагаясь только на свою физическую силу, ловкость, быстроту реакции и боевые навыки, полученные на тренировках. Не знаю, чего они там не поделили с Арланом Гиз-Браде и почему он решил задвинуть их куда-то в угол, но одно я могу сказать определённо, если Арлан Великий разругался с Бовниром и его сыновьями из-за фехтования, то его можно было понять. Фехтовальщики из них были просто никакие. Право же, любая из моих внучек, что постарше возрастом, и та их отходила бы простой кочергой так, что им бы не поздоровилось. |
