Естественно, если бы Мэйлин просто умерла, Ребекке все равно было бы сегодня тяжело, но не так. В отличие от улиц Сан-Диего, улицы Клейсвилла не страдали от изобилия света. Фонари стояли на приличном расстоянии друг от друга, а между желтыми кругами почти все покрывали темные тени. Каждая проезжающая машина заставляла Ребекку замирать. От лая собак и других, вполне нормальных для города звуков у нее по коже пробегали мурашки. Поэтому она облегченно вздохнула, увидев Троя, сидящего на ступенях антикварного магазинчика.

Магазинчик находился на другой стороне улицы и не слишком попадал в круг желтого света, но Троя даже в сумерках было невозможно спутать ни с кем. Только он обладал крепкой мускулатурой взрослого мужчины и носил длинные, как у подростка, волосы. Иногда его кудри ниспадали на плечи, но чаще он забирал волосы в косичку и перетягивал ее широкой красной резинкой. Наряд Троя не изменился. Таким Ребекка обычно и видела его за стойкой: черные джинсы и черная рубашка с пристяжным воротником, которую он вместо куртки надевал на облегающую футболку. Эмити почему-то говорила, что Трой выглядит как «приманка для кугуара». Насчет кугуара неизвестно, но стареющие дамы просто пожирали его глазами; особенно когда Трой с Эмити приходили потанцевать. К своей напарнице и подруге Трой относился заботливо и покровительственно, словно старший брат, и не слишком одобрял ее работу в баре. Почему же они расстались? Ребекка слишком устала, чтобы ломать голову над вопросом, не имевшим к ней никакого отношения.

— Трой! — окликнула Ребекка.

Тот поднял голову, однако на нее даже не взглянул. Может, не узнал?

— Трой! — снова позвала она. — Не узнаёшь? Это же я, Ребекка.

И вновь — никакой реакции. Облегчение, испытанное Ребеккой при встрече со знакомым человеком, вновь сменилось тревогой.

— Трой! Что с тобой?

Тогда он встал. Его движения были на редкость неуклюжими, словно он разучился ходить. Спотыкаясь, сделал несколько шагов, затем поднял голову и уставился на Ребекку.

— Трой, ты что, заболел? — Сейчас их разделяло расстояние вытянутой руки. — Эмити беспокоится. Говорила, что ты куда-то пропал и даже не позвонишь. Ты когда вернулся?

Трой поднял руку. Казалось, он хотел схватить Ребекку за воротник куртки. Но его рука так и замерла в воздухе. Он посмотрел на свою руку, затем на Ребекку, как-то странно наморщил лоб и выпучил глаза.

— Трой, хватит меня разыгрывать! Мне уже страшно от твоих шуток, — призналась Ребекка.

Она потянулась к его запястью, но Трой оттолкнул ее руку. Раньше чем Ребекка что-либо сообразила, он вдруг повернулся, сделал выпад вперед и другой рукой схватил ее за плечо.

— Хватит дурачиться! — крикнула она и только тогда сообразила, что все это — не шутка и не розыгрыш.

Ребекка уперлась ему в грудь и попыталась высвободить плечо. Пальцы Троя сжались еще сильнее. Он оскалил зубы, совсем как зверь. И по-прежнему молчал.

— Сейчас же отпусти меня! — потребовала Ребекка, отступая назад.

В школе ее учили основным приемам самообороны, но она их почти не помнила. Да и что дадут эти приемы, если противник в полтора раза тяжелее тебя, физически сильнее да еще, судя по всему, обкурился или обкололся какой-то дрянью?

Свободной рукой Ребекка полезла в карман за баллончиком. Страх за свою жизнь придал ей сил, но этих сил не хватало. На одном адреналине далеко не уедешь.

— Трой, какой гадостью ты себя травишь? Ты же потерял человеческий облик!

Он молча смотрел на Ребекку.

— Если не отпустишь мое плечо, угощу тебя вот этим.

Ребекка подняла баллончик, но пока не нажимала головку распылителя.