— Товарищ Хрящев к тому моменту уже побывает в отведенной ему резиденции, — пояснил ход своих рассуждений Коржов. — Приведет себя в порядок. Сменит костюм. На это уйдет час-полтора. Не может же Первый встречать его молча. Это будет невежливо и аполитично. Вот он и скажет: «Здравствуйте». И пригласит пообедать.

— Я думаю, — высказался Власюк, — обед надо рассматривать как дело политическое, без намеков на гастрономию. Поэтому просить товарища Хрящева пообедать надо не казенно, а по народному. Например, так: «Отведайте, дорогой Никифор Сергеевич, наши хлеб-соль». Или так: «Просим вас, дорогой Никифор Сергеевич, откушать дары нашего края»…

— Примем откушать, — утвердил Коржов. — И идем дальше.

— Затем, — продолжал импровизировать Власюк, — все проходят в зал, садятся за столы.

— Постой, туда соберутся люди на обычную жратву или на политическое мероприятие? — Коржов явно ревновал активность Власюка и решил его немного повозить носом по столу. — Пиши, — сказал он мне. — Никифор Сергеевич проходит в зал. Все встречают его бурными аплодисментами. Звучат возгласы: «Да здравствует наш дорогой Никифор Сергеевич!» Только после этого приглашенные могут проследовать к столам.

— Как будем рассаживать? — задал я вопрос, входя в роль придворного церемониймейстера.

— Что скажешь? — спросил Коржов Власюка. Сам он наверняка знал порядок усадки гостей по ранжиру в торжественных случаях, но решил, что все же лучше отдать инициативу другому, чтобы иметь возможность поправить его.

— Место товарища Хрящева, — сказал Власюк, — во главе стола. Слева садится Первый…

— Справа, — поправил Коржов. Он был явно доволен промахом Власюка. — Так будет уважительней. Слева посадим советскую власть. — И пояснил, будто мы без него не поняли. — Председателя облисполкома…

— Слово будет произноситься? — спросил я.

Коржов посмотрел на меня так, будто я только что рухнул с потолка.

— Что за вопрос? Обязательно. И не одно. Хотя мероприятие с виду гастрономическое, процесс утоления жажды вызовет необходимость слов. Когда в груди становится тесно от горячих чувств любви и благодарности партии, молчать люди не станут. Потому надо не только небольшую речь продумать, но и тосты, которые будут соответствовать духу и настроению. Да, и еще нужно подготовить Первому список всего, что он должен иметь при себе.

— Как это? — удивился я, должно быть, окончательно роняя себя в глазах Идеолога.

— А так. Например, очки. Конечно, он их носит с собой. Но вдруг забудет? Значит, про запас вторую пару кто-то должен иметь при себе. Без очков Первый и слова не скажет…

— Во даем, — съязвил я опрометчиво. — Без очков уже и говорить не решаемся.

— Не беспокойся, — зловеще усмехнулся Коржов. — Если что в нашем либретто окажется не так, Первый прочуханку нам всем устроит по всему словарю Даля с дополнительными выражениями. И без очков. Понял?

Именно в тот момент открылась дверь, и в проеме показалась голова Зернова.

— Николай Семенович, — сказал он свистящим шепотом. — Разрешите моему заму выйти. На несколько минут.

— Выйди, — дал увольнительную Коржов. — Кто-нибудь другой попишет.

Когда дверь прикрылась и мы остались в коридоре вдвоем.