— Напрасно, — сказала мисс Лидия. — Если одно мое слово ему…

— Теперь я не могу послать письмо. Префект приехал, и вся Пьетранера полна его людьми. Потом мы посмотрим. Ах, если бы вы знали моего брата, мисс Невиль, вы бы любили его, как я… Подумайте только, что он сделал! Один против двоих, да еще раненый!

Префект вернулся. Извещенный нарочным помощника мэра, он вернулся в сопровождении жандармов и стрелков, привезя с собой королевского прокурора, секретаря и прочих, чтобы расследовать новую страшную катастрофу, которая усложняла или, пожалуй, завершала вражду соперничавших родов Пьетранеры. Вскоре после приезда он повидался с полковником Невилем и его дочерью и не скрыл от них, что боится, как бы дело не приняло дурного оборота.

— Вы знаете, что бой был без свидетелей, — сказал он, — а за этими бедными молодыми людьми так прочно утвердилась репутация ловкости и храбрости, что никто не хочет верить, чтобы делла Реббиа мог убить их без помощи бандитов, у которых, говорят, он нашел себе приют.

— Это невозможно! — воскликнул полковник. — Орсо делла Реббиа — благородный юноша; я за него ручаюсь.

— Я верю, — сказал префект, — но королевский прокурор (эти господа всех подозревают) расположен, кажется, не в его пользу. У него в руках бумага, весьма неприятная для вашего друга. Это — угрожающее письмо к Орландуччо, в котором он назначает ему час и место… и это место кажется прокурору засадой.

— Орландуччо отказался драться — так порядочные люди не поступают, — сказал полковник.

— Здесь это не в обычае. Здесь устраивают засады, убивают друг друга из-за угла; вот как делается в этой стране. За него только одно благоприятное показание: одна девочка утверждает, что слышала четыре выстрела, и из них два последних были громче других, словно из ружья крупного калибра, как у делла Реббиа. К несчастью, эта девочка — племянница одного из бандитов, подозреваемых в сообщничестве, и она ответила заученный урок.

— Господин префект, — перебила мисс Лидия, краснея до ушей, — мы были в дороге, когда раздались выстрелы, и слышали то же самое.

— В самом деле? Это важно. А вы, полковник, вы, без сомнения, заметили то же самое?

— Да, — живо ответила мисс Невиль, — мой отец — знаток оружия, и он сказал: «Вот господин делла Реббиа стреляет из моего ружья».

— И эти выстрелы, которые вы узнали, были именно последними?

— Ведь последними, папа, не правда ли?

У полковника память была не очень хороша, но он всегда боялся противоречить дочери.

— Нужно сейчас же сказать об этом королевскому прокурору, полковник. Впрочем, сегодня вечером мы ждем хирурга, который вскроет трупы и удостоверит, действительно ли раны нанесены тем оружием, о котором идет речь.

— Я сам дал его Орсо и узнал бы его на дне моря, — сказал полковник. — Храбрый малый!.. Я очень рад, что оно было у него в руках, — не знаю, как бы он выкрутился без моего «Ментона».

Глава девятнадцатая

Хирург немного запоздал. Дорогой с ним случилось приключение. Его встретил Джоканто Кастрикони и крайне учтиво попросил его помочь одному раненому; его привели к Орсо, и он наложил на рану первую повязку. Потом бандит проводил его довольно далеко и вел с ним весьма почтительный разговор, рассказывая о знаменитых пизанских профессорах, которые, по его словам, были его близкими друзьями.

— Доктор, — сказал на прощанье богослов, — вы внушили мне слишком большое уважение, чтобы я счел необходимым напоминать вам, что врач должен быть так же скромен, как и духовник.