— Понятно… — начала Сью, но Шеба еще не закончила.

— Когда Бен родился, его стали обмывать и все такое. Все как обычно. Акушерки говорили, какой он хорошенький, какой чудный мальчик. А потом вдруг стали шептаться между собой. Помню, я все повторяла: «В чем дело? В чем дело?» — а они не отвечали. Потом врач пришел, тоже что-то шептал, шептал. Тут я уж завизжала, и только тогда врач подошел ко мне. Он сказал: «Шеба, у вашего ребенка синдром Дауна. Мне очень жаль».

Я глянула на Сью. Ее лицо с перекошенным ртом напоминало трагическую маску; она готова была зареветь.

— Позже Ричард сказал, — продолжила Шеба, — что был почти рад. Мол, он уж боялся, что ребенок полный калека — с одним глазом или что-то в этом роде. А мне было не до радости. Я только и твердила, что это какая-то ошибка. Мы с Ричардом отказались от УЗИ. Оба здоровы, откуда взяться больному ребенку? А УЗИ мы всегда считали лишним: вдруг у ребенка обнаружится дефект, что тогда делать? Избавляться, потому что он далек от совершенства?

Помолчав, Шеба невидящим взглядом обвела ресторан.

— Конечно, я и сейчас так считаю, — сказала она. — Но тогда я вряд ли предвидела все… Я была просто уверена, что проблем не может быть. И после родов продолжала твердить, что это ошибка. Только никакой ошибки не было. Когда мне принесли его в первый раз, я с первого взгляда поняла, что он другой. Если честно, он был мне… противен. Ужасно, правда? Но ничего не поделаешь, что было, то было. Я могла думать только об одном: «Зачем он родился? Он не должен был появляться на свет». Первый месяц я ужасно страдала. А потом взглянула на него с другой стороны и постепенно успокоилась. Когда Бену исполнилось три месяца, я уже была от него в полном восторге. Он все время улыбался, и мне стало казаться, что мой сын даже умнее других малышей…

Она посмотрела на меня, затем на Сью.

— Боже! Что ж вы такие мрачные! Не надо, прошу вас! Сегодня такой счастливый день! Я совсем не хотела вас огорчать.

Мы со Сью послушно улыбнулись.

— Продолжай, — сказала Сью. — Никого ты не огорчаешь.

Но Шеба покачала головой:

— Наговорились о родах, довольно на сегодня.

На обратном пути Сью заскочила в аптеку, тем самым позволив нам с Шебой вдвоем пройти оставшиеся до школьных ворот пятьсот ярдов. Серое утро по-английски внезапно расцвело в великолепный, хрустящий морозцем день. На открытых участках чувствовалось, как пригревает солнце.

— Надеюсь, вас не расстроил рассказ о Бене и… прочем? — спросила я.

— Нет-нет, что вы.

— Видите ли, мне очень неудобно из-за того случая на школьной кухне…

Шеба остановилась прямо посреди улицы, повернулась ко мне, сощурив глаза от солнца.

— Ох, Барбара! Вам было гораздо тяжелее, чем мне. Не надо так переживать. Вы ведь ничего не знали… Я однажды такое сотворила! Рассказала коллеге мужа анекдот об одноногом человеке. А у этого коллеги не было одной ноги, представляете? Он сидел за столом, когда я пришла на вечеринку, и я ничего не заметила.

— О боже…

Мы обе расхохотались и продолжили путь. После смеха молчание казалось особенно неловким. Пока я придумывала подходящую тему, Шеба остановилась, раскинула руки и с блаженным стоном запрокинула голову.

— О-о-о-о! Как это здорово, что впереди выходные!

Потом на миг закрыла глаза, и игольчатая тень от ее изумительных ресниц легла на щеки.

— Уезжаете куда-нибудь? — осторожно поинтересовалась я.