Так?

А если мужчины и текила — это не совсем одно и то же? А если мужчины стоят того, чтобы из-за них умереть счастливой, а не здоровой и несчастной?

Вопрос: это все нужно для размножения или есть тут искра божья?

Оксана витала в облаках, пока не уперлась в стройку и не поняла, что идет неизвестно куда.

У нее появилась цель. Не Захар. Хотя может быть, но…

Она вдруг распахнула глаза и заметила прелесть окружающего мира. Мира, в котором ей хотелось быть бабочкой, а не молью. Мира, которому она могла бы представить свою собственную книгу. Свою душу. Это было озарение. Она знала, о чем писать. Как писать. Для и ради кого…

— Оксан, я тебя жду уже полчаса! — укорила ее Даша.

Рому Зверя сменила Маша Царева, писательница.

Писательниц Аксенова не любила. Но с некоторыми поддерживала приятельские отношения — чтобы быть в курсе событий.

Даша искренне думала, что она выше соперничества, так что с коллегами была мила — правда, считала их всех либо выдрами, либо клушами. Исключением были разве что Царева и Робски, которой Даша симпатизировала не как автору, а скорее как деловой женщине.

Оксана поняла за то недолгое время, что работала у Аксеновой: писательницы любят друг друга так же, как «Пепси-Кола» «Кока-Колу». Им ничего не оставалось, как приветливо отзываться о коллегах, но в душе они все друг друга ненавидели и искреннее радовались чужим неудачам.

Даша было проще — она никого не считала равным себе. Поэтому не ревновала к чужому успеху.

Но дружить с кем-либо она не то чтобы не любила — она просто не умела привязываться, не способна была заботиться о другом человеке.

— Хочу собаку! — заявила Даша.

— Собаку? — переспросила Оксана.

— Ну, мы тут с Машей обсуждали… В общем, она хочет тойтерьера, а я — ротвейлера.

— Ротвейлера? — ахнула Оксана.

— А что?!

— Ну, они злые…

— Сама ты злая! — отмахнулась Даша. — Отдам в школу, будет как шелковый.

Ротвейлер! А гулять с ним кто будет? Оксана?

Хорошо жить, осознавая, что есть люди, которые могут сделать что-то за тебя. Выбрать джинсы нужного размера. Послать к чертовой бабушке редакцию «Без комплексов». Погулять с собакой. Присмотреть за ребенком.

— Даш, а ты не боишься выдохнуться? В смысле книг? — поинтересовалась Оксана в машине.

— Да плевать! — отмахнулась та. — Лет через пять у меня будет столько денег, что я смогу заняться чем угодно. Открою хоть салон красоты. К тому же я всегда могу писать сценарии. Ты же понимаешь, я мало трачу. Всегда кто-то угощает, вот полгода назад я встретила в Италии одного поклонника, так он мне в Милане купил шмоток на тридцать тысяч евро. Тряпки, обувь, украшения. Я ведь жадная, Оксан. Никогда не упущу случая поживиться за чужой счет! — И она улыбнулась.

Широко, честно, простодушно.

Подкупающая улыбка.

— О боже мой! — кричала Даша, подпрыгивая и время от времени закрывая глаза руками. — Как круто, мать твою!

Браслет она нацепила тут же, расстегнула было ширинку на брюках, но огляделась, одумалась, выбежала в другую комнату, а вернулась уже в обновке — раскрасивых джинсах за одиннадцать тысяч.

— Я тебя обожаю! — воскликнула она и запрыгнула на Захара.

Оксана совершенно точно не была ханжой. Но вот именно сейчас ее вывела из себя эта демонстрация чувств.

Та-ак! Если она что-то с собой не сделает, то свихнется, глядя на любовные игрища Даши с Захаром.

— Захарчик, а пойдем сегодня в мир? — воодушевилась Даша.