– Бейн, – сказала Татьяна и придержала дверь, чтобы Магнус мог войти.

Он прошел в переднюю и невольно вздрогнул, услышав за спиной звук, будто кто-то заколотил крышку гроба. Он обернулся, но это все-навсего клацнул дверной замок.

Над его головой раздались чьи-то торопливые шаги, и вскоре он увидел, как по широкой резной лестнице спускается девушка. Магнус разбирался в красоте, красота этой девушки его поразила. Среди руин, в которые превратился особняк, он не ожидал увидеть ничего подобного. Волосы девушки были жемчужными, с золотистым отливом, матовая розовая кожа светилась, за пеленой густых, темных ресниц прятались серые, какие-то неземные глаза.

Магнус охнул. Татьяна взглянула на него с победоносной улыбкой:

– Она восхитительна, не правда ли? Это моя Грейс. Я ее опекунша.

Грейс.

Магнуса молнией пронзила догадка. Ну конечно! Джеймс Эрондейл отнюдь не взывал к прощению и не стремился к благословению Небес. Его отчаяние было связано с более земными вещами.

Но почему он держит это в тайне? И почему ему никто не может помочь?

Когда девушка подошла и протянула руку, Магнус приложил все усилия, чтобы лицо его оставалось бесстрастным.

– Здравствуйте, – прошептала она. Своим пристальным взглядом Магнус ввел ее в смущение.

– Магнус Бейн, – хрипло вымолвил он.

Не смотреть на нее он не мог. В ней все было совершенным, все притягивало взор. В глазах девушки, казалось, застыло обещание. Она была застенчива, но в то же время все ее внимание было сосредоточено на госте, будто она никогда не видела никого более пленительного. Вырез ее платья был низковат, но это отнюдь не вызывало возмущения, поскольку глаза светились невинностью, свидетельствующей о том, что она еще не познала желания. Хотя, подумал Магнус, оценивая соблазнительный изгиб мягких губ, в хороших руках она добьется самых лучших результатов…

Грешные мысли заставили его отступить на шаг назад, но девушка не выглядела ни обиженной, ни сердитой, ни даже испуганной. Она перевела вопросительный взгляд на Татьяну и с любопытством в голосе спросила:

– Мама, что-то случилось?

Татьяна скривила губы.

– Этот не такой, как другие, – сказала она. – Я имею в виду, что он, конечно, любит девушек, а по слухам, и мальчиков, но Сумеречные охотники ему не по душе. К тому же он бессмертен и слишком долго живет, чтобы ждать от него нормальной реакции.

Магнус прекрасно представлял, какой должна быть «нормальная» реакция – скажем, реакция такого юноши, как Джеймс Эрондейл, с детства окруженного заботой. А заодно представил, какой будет «нормальная» реакция этой девушки, каждый жест, каждый изгиб тела которой кричали: любите меня, любите меня, любите меня!

Чтобы избавиться от наваждения, он потряс головой и, отвесив поклон, сказал:

– Очарован вашей красотой. Если вам больше по душе какие-то другие слова, считайте, что я их уже произнес.

Грейс смотрела на него с холодным интересом, но Магнус, тонкий наблюдатель, видел другое. Девушка напомнила ему Камиллу, его самую последнюю и, пожалуй, самую сильную любовь. Много лет ему казалось, что за холодностью Камиллы скрывается огонь, и это дарило надежды. Но на самом деле ни одна из надежд не сбылась. Он любил в Камилле лишь иллюзию. Он был как мальчишка, наблюдающий за облаками и придумывающий разные истории.