|
Если проследить за местом, откуда вылетали эти таинственные летящие всполохи, создавалось впечатление, что это стрелы, покинувшие колчан одного стрелка, но посланные в различные цели. Лучник словно сидел в засаде в созвездии Медузы, слева Большой и Малой Дракониц, на уровне Северной звезды, казавшейся то больше, то меньше. Оттуда блистающий поток истекал в последний месяц лета, а в другое время загадочный лучник перемещался то в созвездие Дутара, то Виверны, то Сокола, то Тиары.
Закат угас. Ночь опустила свою чадру: тёплая, неспокойная от срывающихся со своих мест и летящих вниз звезд, настораживающая чьим-то тихим шуршанием и писком в кустарнике и среди травы, наполненная печальной трескотней цикад. Сад окутался тайной. С трудом можно было разглядеть край обрыва в зыбком отблеске неба. Едва слышался звон негромких струй на дне, где тень становилась густой до черноты. Неисчислимые звёзды мерцали над головой двоих, стоявших над откосом. Самые яркие из них отражались в воде пробегающего внизу потока. И гигантской петлёй уходила в неизведанную тьму переливчатая звёздная дорога. От заливающей сердца мягкой полутьмы оба умолкли. Но наконец Раманга взмахнул волосами, нежно дотронулся до плеча Элианы и сказал: – Если такова моя судьба – я доверяю её тебе. Совсем другой вид предстал перед ними, когда Раманга и Элиана подошли к берегу бескрайней реки. Затянутая водной дымкой бескрайняя гладь Тедж Паини, чей цвет в свете звёзд казался скорее перламутрово-розовым, чем синим, просыпалась в неясных всплесках зари. Потухали, стирались бледно-желтые лунные дорожки с прохладной ряби вод. И только одно, формой напоминающее лодку, просвечивающее золотом облако уже было окрашено солнцем. Шумели, качались ветви деревьев у влюблённых за спиной. С далёких гор дул свежий порывистый ветер, подгоняя им вслед пряные запахи южных цветов. – Ты готов? – спросила Элиана. Раманга ответил решительным кивком. Тогда она взяла двумя пальцами кольцо и, держа супруга за кисть, надела на безымянный палец. Раманга стоял, молча глядя на неё. Потом наклонился и поцеловал. Губы его никак не хотели её отпускать, а в голове билось: если я умру, то пусть это будет так. Далеко на востоке первые солнечные лучи озарили водную гладь. Скользнули по белым камням, кое-где видневшимся у реки, и упали Раманге на лицо. Вампир открыл шире глаза, стремясь запечатлеть этот последний день, что судьба давала ему в его долгой жизни. Он приготовился к огню, что сейчас спалит его… Но вместо этого лучи ударили в его глаза, и он зажмурился от солнца, от которого давно отвык, и сквозь зажмуренные веки видел только розоватый свет. Он услышал полустон-полукрик Элианы: – Да! Да, мы сумели, мой любимый! И тогда Раманга открыл глаза, глядя в новый день – а не последний. День, залитый ярким светом, голубой водой и белыми облаками на утреннем небе. |
