Никто не стал с ним спорить. Во-первых, из этого ничего хорошего не вышло бы. Во-вторых, у них оставался перед ним должок, ведь это он вывел их из ненавистной тюрьмы. И, наконец, судя по его тону и выражению лица, если они не отдадут то, что просит Риддик, он все равно отберет. Так что спорить они и не пытались. Не было времени, да и не то место, чтобы устраивать разборки. Оба отдали ему свои пожитки, не понимая, зачем они ему, и не задавая лишних вопросов. А то еще потребует присоединиться к нему.

Отдав все Риддику, оба беглеца начали спускаться с горы. Температура продолжала подниматься, но они все еще находились в тени, хотя трудно было сказать, как долго еще гора будет отбрасывать спасительную тень. Каменная башня, в которой их ждут сооруженное людьми убежище и космический корабль, была единственным стимулом, заставлявшим их бежать по непрочным камням.

Оставшийся наверху Риддик двигался быстро, но в его движениях угадывалась система. Первым делом он надел широкую рубаху Гува, опустив рукава так, чтобы защитить как можно большую поверхность кожи. Потом сделал петли на обоих концах провода и набросил одну из них на каменный выступ. Этот выступ не сломается ни под каким давлением.

В уме Риддик уже все просчитал. Как всегда, в подобных ситуациях имелись факторы, которые он не мог предвидеть и должным образом оценить. Такая вот механика: думаешь, что все спланировал отлично, но всегда вылезет какое-нибудь дерьмо. Риддик сделал большой глоток воды, а остаток вылил на себя, чтобы одежда как следует намокла. Потом ухватился за провод чуть выше завязанной на поясе петли, разбежался и прыгнул навстречу солнцу. Прямо перед ним с угрожающей скоростью возникал температурный фронт.

Благодаря прыжку его качнуло сначала в одну сторону, потом Риддик-маятник полетел в другую сторону. По дороге он перевернулся в воздухе, освободил одну руку, а на другой повис. Защитные очки сверкали, словно пытались перебороть алчущий солнечный свет.

Волна горячего воздуха уже коснулась подножия горы и начала подниматься вверх. Ее могли видеть только трое. Два из них были загипнотизированы и напуганы непреклонной, злой силой, которая поднимается к их ненадежным укрытиям. Разинув рот, Кира впилась взглядом в смертельную волну, направляющуюся по горе прямо к ней. Риддик тоже имел возможность ее разглядеть, но ему было не до этого.

Риддик оторвал Киру от земли, и они полетели. Он выхватил ее из расщелины так же осторожно, как хищная птица уносит своего птенца. Худенькое тело Киры надежно удерживалось в его руках и скрывалось в тени его тела. Амплитуда маятника начала уменьшаться, но в этот момент здоровяк спрыгнул на край обрыва. Он бросился в сторону и побежал перпендикулярно пропасти, набирая скорость. Это был безумный поступок, который шел вразрез со здравым смыслом и законами гравитации. Но для Риддика нет ничего невозможного. В его здравомыслии некоторые могли сомневаться, но в лицо об этом не говорили. Наблюдавший за этим невероятным спасением незадачливый беглец, спрятавшийся в другой расщелине, засуетился в ожидании, что сейчас здоровяк вернется и за ним. Нужно только собрать остатки мужества и выбраться наверх. Вместо этого он только глядел и глядел.

Повсюду — внизу и над его головой — бушевал огненный ветер. Несколько секунд беглец смотрел на него в изумлении, потом ветер долетел до него — и все было кончено.

Риддик с силой оттолкнулся от скалы и вместе со своей ношей взлетел к вершине. За секунду до того, как момент силы был утрачен, Риддик сбросил девушку и освободился от провода. В его ушах прозвучали стоны всех духов преисподней, предвещающих ему скорую смерть, — и он прыгнул вниз. Как раз в этот момент температурный фронт достиг хребта и обдал его убийственным жаром.

Риддик с Кирой скатились вниз, в безопасное место, где гора все еще отбрасывала тень. Когда, наконец, они остановились, все изодранные и исцарапанные, Кира приподнялась и села первой.