Лиза старательно перепечатала все свои выписки и консультативные заключения, отправила их Эвелин.

Ответ пришел через день.

— Показала. Сказали, что ты не безнадежна. Велели приезжать.

— Как — приезжать? — От волнения пальцы Лизы не попадали по клавишам.

— Просто! Садись на поезд и приезжай. Тебя что-то держит? Семья, любимый, работа?

— Ты же знаешь, что нет.

— Тогда тебе нечего терять. Приезжай, я тебя встречу.

— Как я тебя узнаю?

— Лови мое фото!

Приятное лицо, короткая стильная стрижка, сдержанный макияж, смешливые морщинки вокруг глаз — Эвелин оказалась именно такой, какой ее себе и представляла Лиза, — красивой, интеллигентной, доброй.

Лиза решилась. Почти решилась. Остались только технические вопросы, один из которых был принципиальным. Стоимость консультации и лечения. На черный день у нее имелось четыре тысячи долларов, оставшихся после продажи тетушкиной квартиры. Для московских реалий это много или мало?

Лиза спросила об этом Эвелин. Та ответила:

— Этого хватит, и еще останется. Успокойся.

Лиза вздохнула с облегчением. Думать о том, что денег не хватит, было страшно, а думать о том, что Эвелин от денег откажется, — стыдно. В конце концов, Лиза не бедная родственница и подруга не обязана взваливать на свои плечи ее финансовые проблемы. Все же успокоиться до конца ей так и не удалось — какое уж тут спокойствие, когда решается твоя судьба? — но на душе стало немного легче. Появилась хрупкая надежда, что все будет хорошо.

Сборы заняли меньше недели. Этого времени Лизе хватило, чтобы купить билет до Москвы, закончить набор рукописи Ивана Семеновича, приобрести самое необходимое в дорогу и попрощаться с Ленкой.

Ивана Семеновича ее решение уехать огорчило. Его можно было понять. Работа встанет на неопределенный срок, а новую помощницу еще поди поищи. Странной показалась Лизе реакция Ленки. Подруга к ее затее отнеслась, мягко говоря, настороженно.

— Куда ты поедешь?! Ты была раньше в Москве?! Не была! Мегаполис, другая страна, какая-то тетка мутная!

Лиза не считала Эвелин мутной теткой. Она считала ее порядочным, добрым и очень искренним человеком, о чем и сообщила Ленке.

— Ты что, до сих пор веришь в добрых тетенек? Московских фей с волшебными палочками? — продолжала гнуть свое подруга. — Ну подумай сама, кому ты нужна, девчонка из глухой белорусской провинции? Кто станет тебе помогать? Что ей с этого, твоей драгоценной Эвелин? Подруга выискалась! Лизка, я твоя подруга, и я говорю тебе — это афера чистейшей воды! Ки-да-ло-во!

«Ты просто ревнуешь».

— Я ревную?! — Ленка смяла листок, на котором Лиза излагала свои аргументы. — Да зачем мне ревновать? Ты знаешь меня полжизни, а как долго ты знакома с этой Эвелин? Пару месяцев? О да! Это очень большой срок!

Лиза упрямо покачала головой. Не получался у них диалог. Видно, и правда сытый голодному не товарищ.

— Тебе же сказали, что все это должно пройти!

«Когда?»

— Ну, когда-нибудь, — Ленка немного растерялась.

«А я не хочу когда-нибудь! Я хочу как можно быстрее!»

Подруга беспомощно развела руками, сказала уже спокойнее:

— Лиз, ну не пори ты горячку, подумай немного. Я бы сама с тобой съездила в эту Москву, но Илюшка теперь меня никуда не отпустит. Можно подумать, что беременность — это болезнь.

Лизе стало стыдно. Ленка ведь не отказывается ей помочь, просто просит немного подождать. И не Ленкина вина, что Лиза больше не хочет ждать. У каждого свои приоритеты. У Ленки — будущий ребенок.