Носорожья туша размером с баркас шла короткой рысью, и потому Стоут с Клэпли неверно оценили скорость ее продвижения. Но у обоих проводников, изумленных возрождением дряхлого толстокожего, страх жестокой смерти перевесил удивление. Дургес, поняв, что охота провалилась и дальше будет еще хуже, мрачно распластался на земле. Аса Ландо, крутанувшись волчком, рванул к дубу. Губернатор Дик Артемус понял намек и, выронив винтовку, плюхнулся задницей на траву. Телохранители бросились к нему, грубо схватили подмышки и поволокли к полосатому грузовику. Вилли Васкес-Вашингтон поспешно отступал, не переставая щелкать камерой.

Палмер Стоут вскинул винтовку и прицелился в атакующего африканского носорога. Клэпли, стоявший ровно в шестидесяти шести футах от Стоута, сделал то же самое. И тот, и другой были слишком возбуждены, чтобы подумать о собственной уязвимости в смертельной геометрии перекрестного огня. У обоих слишком сильно колотилось сердце в сей требующий мужественности момент, чтобы хватило ума уклониться от явной беды.

Стоут уже давно не охотился на зверей, способных более-менее передвигаться, и его всего трясло, когда он навел мушку на седоватую морду несущегося с топотом носорога. Для Клэпли убийство зверя стало бы не только проявлением мужественности, оно воплотило бы фантазию, что пожирала его денно и нощно. Затаив дыхание, он через снайперский прицел (до смешного лишний на столь близком расстоянии) любовался громадным рогом. Клэпли вообразил, как преподнесет этот покрытый шерстью тотем, прямой и устрашающий, положив его на атласную подушку к двум Барби, которые будут потрясающе обнаженными, ароматными и (он страстно надеялся) блондинками. Он представил, как благодарно засветятся их почти завершенные лица. На следующей неделе – подбородки, к Рождеству – совершенство.

Когда громоподобный носорог оказался прямо между ними, Клэпли и Стоут, готовясь начинить тварь свинцом, повели стволами, словно били голубя влет. Только винтовки были нацелены не вверх, а прямо.

– Не стрелять! – крикнул Дургес, просто для порядка.

Вечером, вдрызг напившись в макинтошском баре, ни он, ни Аса Ландо не могли сказать, который из дураков выстрелил первым. Судя по сдвоенному грохоту выстрелов и мгновенным результатам, Роберт Клэпли и Палмер Стоут дернули спусковые крючки одновременно. Оба, естественно, промазали по носорогу и оба грохнулись на землю. Клэпли – от костоломной отдачи «уэзерби», Стоут – от комбинации отдачи с осколками.

Восстановить событие, произошедшее в долю секунды, было непросто, но с помощью господина «Джека Дэниэла» Дургес и Аса Ландо заключили, что пуля Стоута попала в ствол дуба в тот момент, когда пуля Клэпли поразила «винчестер» Стоута, отчего винтовка, можно сказать, взорвалась в руках последнего. Лоббист не погиб, но его правое плечо серьезно пострадало от расщепленного приклада.

Аса вспомнил, что видел с дерева, как Стоут, оглушенный, без шляпы, пытается подняться на колени. Дургес тоже припомнил, что помогал Клэпли принять идентичное положение, и в результате охотники встали на четвереньки, словно драчливые дикие собаки. Но проводники отлично понимали, что соперники не смотрят друг на друга, а жадно рыщут глазами в поисках туши только что заваленного носорога.

– Вы промахнулись, – сообщил Дургес своему подопечному.