Тем временем Кори положила Норе на стол какие-то бумаги:

– Это акт приема-передачи. Пожалуйста, распишись здесь, чтобы все было засвидетельствовано официально.

Нора поставила в документе свою подпись. События развивались с такой скоростью, что у нее голова шла кругом.

– И что дальше?

– Мы заберем крест обратно в наше отделение ФБР. Там мы все подробно тебе объясним, если, конечно, ты поедешь с нами.

Нора повернулась к Вайнграу. Та кивнула:

– Да, Нора, езжайте с агентами, а потом представите мне отчет об этом. Ситуация, мягко говоря, тревожная.

– Хорошо, – коротко ответила Нора.

До Альбукерке она доехала на автомобиле ФБР. Кори ехала впереди, в фургоне, где везли крест, поэтому возможности задать ей хоть пару вопросов не представилось. Через час они прибыли в штаб-квартиру ФБР на Люкинг-Парк-авеню и вошли в здание через черный ход. Мужчины в защитных костюмах рысцой вбежали внутрь вместе с ящиком. Нора, Кори и Морвуд последовали за ними.

– И что, теперь у меня отрастет вторая голова? – раздраженно спросила Нора, пытаясь пошутить. – Крест больше недели хранился в моем сейфе, не говоря уже о том, что я с ним работала, а тревогу вы начали бить только сейчас.

– Из-за радиации не беспокойся, – произнесла Кори. – Уровень не намного выше фонового. Извини, что вот так нагрянули, но с протоколом не поспоришь. Тут я ничего не решаю. Но мне сказали, что такую же дозу облучения получает человек после двух часов полета в самолете на высоте тридцать пять тысяч футов.

– Тогда к чему такой переполох?

– Говорю же: все дело в протоколе. Нужно соблюсти все предосторожности. Даже если уровень радиации минимальный, правила необходимо соблюдать. Ведь источник излучения нам неизвестен.

– Что-то вы не очень беспокоились о правилах, когда я забрала крест в Санта-Фе! Оказывается, я притащила в институт источник радиации! – Нора невольно повысила голос. Она сделала глубокий вдох. – Прошу прощения. У меня на работе сейчас трудный момент. Интриги в верхах.

– Я все понимаю, – ответила Кори.

Некоторое время они шли молча.

– Ума не приложу, откуда взялась эта радиация, – задумчиво сказала Нора.

– Я тоже. Но кости мула, рюкзак и прочие предметы, обнаруженные вместе с телом, не говоря уже о самом теле, – радиоактивные.

Следуя за мужчинами в комбинезонах, они шагали по подвалу здания ФБР – запутанному лабиринту коридоров, выложенных шлакобетонными блоками. Наконец они остановились возле какой-то двери, и Морвуд ввел код. Замок со щелчком открылся, и они оказались в огромном хранилище. Полки, поднимавшиеся от пола до потолка, были забиты контейнерами и самыми причудливыми предметами, завернутыми в пластик. Чего здесь только не было: старый бампер от машины, куски распиленного паркета, оконная рама, изрешеченная отверстиями от пуль. Рядом с рамой Нора заметила старый пистолет-пулемет с барабанным магазином.

– Здесь мы храним улики, – пояснила Кори.

– Похоже на музей.

– Это и есть музей, – включился в разговор Морвуд. – И, как в любом музее, здесь тоже ничего не выбрасывают.

Они прошли через хранилище и остановились возле двери из сверкающей стали, сплошь покрытой предупреждающими знаками «радиация».

– Придется немного подождать, – предупредил Морвуд.