Я прикинула и поняла, что надо учитывать минимум три и максимум пять дней. Они, конечно, попытаются удержать меня дома, но с этим ничего не получится.

Когда я двинулась к дому, дождик стал слабеть.

Проходя мимо конюшни, я снова заглянула туда – посмотреть, не вернулся ли Арильд. Его лошадь стояла в стойле, но самого Арильда не было. Значит, кучер уже отвез его обратно.

Я поспешила дальше; пока я шла и размышляла о конфирмации Роланда и о том, сколько времени мне придется потерять, дождь опять усилился, а как только я подошла к большому сараю, начался настоящий ливень. Я побежала к старинному дубу, стоявшему наискосок от сарая по другую сторону дороги.

И тут я увидела, что окошко наверху приоткрыто.

Внутри играла скрипка – звуки лились наружу, в туман, смешиваясь с барабанным боем дождя о листву. Получалось очень красиво. Может, это играет арендатор? Сарай, как и конюшня, принадлежал Замку Роз, и я часто видела арендатора вместе с Акселем Торсоном. Они были большими друзьями.

Мелодия была печальная. В прошлый раз звучала другая. Может быть, это дождь так на меня подействовал, но мне стало грустно.

Я снова вспомнила о Каролине, как мы стояли здесь и слушали, – она была в своем мужском костюме, к которому я тогда еще не успела привыкнуть. Иногда Каролина может быть ребенком, она выглядит такой одинокой при всей своей самоуверенности.

Неужели и вправду арендатор играет на скрипке? Он ведь вовсе не похож на музыканта, хотя внешний вид обманчив.

А что если войти в сарай и сделать вид, будто я хочу спрятаться от дождя? Нет, так не пойдет, меня могут раскусить, тем более что ливень почти перестал. Я последний раз взглянула на окошко – скрипка не умолкала, но никто не показывался, и я пошла дальше.

Эх, вот бы Каролина могла поехать со мной на конфирмацию Роланда! Тогда бы мне было не так тягостно.

Но понятно, что из этого ничего не выйдет. Для домашних она всего лишь одна из наших бывших горничных. Мама деликатно попытается дать мне понять, что присутствие Каролины не вполне уместно.

Хотя Каролина и сама не захочет. Ей совершенно ни к чему уезжать отсюда, чтобы посмотреть на конфирмацию. Нет, с этой идеей придется расстаться.

За спиной раздалось цоканье копыт, и, обернувшись, я увидела приближающийся экипаж. Значит, Арильд еще не уехал домой.

Может, он остановится и еще раз предложит меня подвезти? Вряд ли. Дождь уже едва накрапывал, он, наверно, думал, что я хочу прогуляться.

Но экипаж остановился! Дверца раскрылась.

– Берта, вам не надоело гулять под дождем?

Я подошла, и Арильд помог мне забраться внутрь.

Я уселась на мягких подушках прямо напротив него. Осторожно провела рукой по светло-голубому шелку, и Арильд улыбнулся.

– Дождь почти перестал, – сказала я.

– Правда? – он посмотрел в окно.

– Я вообще-то могла дойти пешком, но подумала, что будет приятно прокатиться в карете. Она такая красивая.

– Вам нравится?

– Да. А она старинная?

Арильд кивнул и, наклонившись ко мне, с таинственным видом прошептал:

– Ее называют экипажем призраков.

– Почему? Здесь водятся привидения?

– Говорят, да. Я их здесь никогда не видел, но я ведь ни разу не рисковал.

– Как это – «не рисковал»?

У меня мурашки по спине поползли. А вдруг он пригласил меня сюда, потому что боялся ехать в одиночестве? Но почему тогда он не выбрал другой экипаж? В каретном сарае было полно других. Широко раскрыв свои огромные глаза, Арильд глухо произнес:

– Вы ведь знаете, что никто не садится в этот экипаж, пока не удостоверится, что приняты известные меры.