Я к этому моменту съела все, что могла, усладила слух Вадима интересной беседой, и по всему выходило, что мне пора двигаться к выходу, о чем я изысканно намекнула. Намек был понят, и мы быстренько очутились на улице возле серебристого «мерса». Тут вышла заминка: Вадим, видимо, гадал, что со мной делать дальше. Сама я с удовольствием соснула бы часика полтора после такого плотного обеда, а в четыре отправилась бы на пляж.

– Что ж, – бодрым голосом говорю я. – Спасибо вам большое, встретимся в родном городе – обед за мной.

– Я могу что‑то для вас сделать? – вежливо спрашивает Вадим.

– Нет, все в порядке. – Сейчас у меня одно желание: поскорее от него избавиться.

– Какие у вас планы? – опять спрашивает он, видимо так и не решив, как со мной поступить. Я сообщаю о своих планах. – Тогда, может быть, я отвезу вас домой?

Перспектива тащиться по жаре пешком меня не очень‑то прельщает, и приглашение Вадима оказалось весьма кстати. Я сажусь рядом с ним на заднее сиденье «Мерседеса». За рулем молодой парень бандитского вида бросил на меня косой взгляд и хмыкнул. Само собой, ему все ясно. В другое время я его непременно бы озадачила, но после обеда я дружу со всем миром, и его хмыканье меня не волнует. Через пятнадцать минут мы оказываемся возле моего жилья. Вадим с сомнением смотрит на весьма ветхое строение за шатким забором.

– Значит, здесь вы и живете? – говорит он голосом человека, обнаружившего в котлете таракана.

– Побойтесь бога, – отвечаю я. – Кто ж меня в дом‑то пустит? Во дворе есть два сарайчика. В одном из них стоит моя раскладушка. Привет.

Я выкатываюсь из машины, машу рукой и скрываюсь за забором. Во дворе за столом соседи играют в карты. Их пятеро: трое парней и две девчонки. Девчонки в преферансе сущие дуры, и мое появление вызывает оживление у мужиков.

– Фенька, садись четвертой!

Себя я считаю непревзойденным игроком в преферанс. Играют без ставок, просто для удовольствия, оттого приглашение я принимаю.

– Мы здесь место нашли – закачаешься, – сообщает Наташка, занятая нанесением боевой раскраски на физиономию. – И народу ни души. Поедешь вечером с нами купаться?

Я пожимаю плечами.

– Посмотрим.

К вечеру начался дождь, ребята отправились в клуб, а мне в голову пришла бредовая идея прогуляться по набережной. Дождь перешел в тропический ливень, я рванула к дому со скоростью локомотива, при этом сланец с моей левой ноги соскользнул, смешно хрюкнул и, подхваченный потоком, нырнул в люк для стока воды, который, само собой, оказался без решетки. С любопытством заглянув в черную дыру колодца, я мысленно шепчу «это судьба» и бросаю туда второй сланец. Вечер выдался явно неудачный.

На следующее утро я встаю ровно в семь и умываюсь во дворе, плеснув в чугунный умывальник воды из колонки. На крыльце появляется хозяйка, святая женщина по имени Маша, и говорит:

– Фенька, вымой окна в доме, обедом накормлю.

Я вооружаюсь ведром и тряпками с приятной мыслью, что бог есть и он меня любит. К десяти часам работа выполнена с присущим мне блеском. Я подтираю полы и выхожу в сад, чтобы выплеснуть воду. Возле калитки тормозит «Мерседес». Это для меня неожиданность, правда, я ничего не имею против неожиданностей, если они приятные. Появление Вадима из категории приятных. Я висну на заборе и говорю:

– Привет.

– Привет, – отвечает он, а я тем временем вспоминаю, расчесалась ли с утра, и пытаюсь представить, как выгляжу. Наверное, все‑таки неплохо, потому что на лице Вадима ничего, кроме удовольствия от созерцания моей особы, не замечаю.

– Как дела? – говорит он, видимо, чтобы что‑то сказать.