– Второй вопрос: где сейчас находится ребенок по имени Гавейн‑младший, известный также как Гэв Второй, который умер десять смертных дней назад?

– Нокс.

– Что?

– РЕБЕНКА ЗАБРАЛА НОКС, ВОПЛОЩЕНИЕ НОЧИ.

– О Боже! – выдохнула Джоли.

Она не ожидала такого поворота событий. Обычно дети оставались в Детском Манеже Чистилища, потому что проходило некоторое время, прежде чем они учились действовать самостоятельно.

– Зачем Нокс понадобился ребенок?

– НОКС НЕ ПОДЕЛИЛАСЬ СВОИМИ НАМЕРЕНИЯМИ С ДАННОЙ МАШИНОЙ.

Конечно, нет! Нокс мало с кем обсуждает свои дела. Ей известны все тайны мира, но она оставляет их при себе.

– Есть какие‑нибудь предположения?

– ГИПОТЕЗА: РЕБЕНОК, О КОТОРОМ ИДЕТ РЕЧЬ, ВНУК ТОЙ, КОГО ЛЮБИТ САТАНА, ПОЭТОМУ К НЕМУ И ПРОЯВЛЕН ИНТЕРЕС. НОКС, ВОЗМОЖНО, ДЕРЖИТ ЕГО У СЕБЯ, ЧТОБЫ ИСПОЛЬЗОВАТЬ В КАЧЕСТВЕ ИНСТРУМЕНТА ДАВЛЕНИЯ.

– Но Нокс не нуждается в рычагах! Она может навязать свою волю Сатане – или любой инкарнации‑мужчине, стоит ей только пожелать. Я знаю, потому что люблю Сатану.

– СОГЛАСЕН. НЕУДАЧНАЯ ГИПОТЕЗА. МОТИВЫ НОКС НЕПОНЯТНЫ ПРОСТОЙ МАШИНЕ.

– И простому призраку, – со вздохом призналась Джоли. – Как добраться до Нокс?

– ЧЕРЕЗ ЦАРСТВО СНОВ – ЕСЛИ ЗАДАЧА ВООБЩЕ ИМЕЕТ РЕШЕНИЕ.

Этого Джоли боялась больше всего. Пустячное дело неожиданно превратилось в чрезвычайно сложную проблему.

Она вернулась к Гее; та уже была в Доме‑Дереве.

– Ой, я забыла сказать…

– Я ее видела, – перебила Гея. – Новый призрак? Я не проявляю излишнего любопытства?

– Да, новый призрак, – согласилась Джоли. – Бедняжка покончила с собой после того, как потеряла ребенка. Я знала ее много лет и хотела помочь, вот и предложила немного поспать… чтобы она приобрела здоровый вид. Я понимала, что здесь ее никто не потревожит.

– Ты что‑то скрываешь от меня, – заявила Гея.

– Да, скрываю. Если не возражаешь, я хотела бы сама отыскать выход из сложившейся ситуации.

– А ты можешь отложить решение этой проблемы на несколько часов?

– Конечно. Пусть поспит подольше, чтобы полностью прийти в себя. И… – тут Джоли заколебалась.

– Тебе нужно еще кое‑что выяснить, прежде чем она проснется, – улыбнулась Гея.

– Верно. На самом деле я подумала, что мой муж…

Джоли не закончила, как и полагалось по их договору.

Муж Джоли являлся нынешним воплощением Зла, и ему противостояли все остальные инкарнации. Смерть Джоли расторгла их брак, а он позднее снова женился, поэтому у нее не осталось на него никаких прав. Однако она по‑прежнему его так называла. По правде говоря, существовало соглашение, которое устраивало всех, – Гея и Сатана являлись мужем и женой. С точки зрения закона дело обстояло несколько иначе, поскольку их брак так и не был зарегистрирован, но они любили друг друга и оставались вместе уже более двадцати лет.

Поскольку Джоли не имела никакого отношения к злу, проникнуть в Ад самостоятельно ей не удавалось. А Гея, обладавшая могуществом инкарнации, могла свободно навещать супруга, но не делала этого, опасаясь возникновения конфликта сторон. Обе женщины его любили, а воплощение Зла любил и Гею, и Джоли, но по отдельности осуществить свои желания они были не в силах. Так и родился молчаливый компромисс.

– Когда мы закончим, спроси у него, – предложила Гея, – а я временно исчезну.

– Спасибо тебе, Орб, – с благодарностью ответила Джоли.

Она пользовалась смертным именем Геи, только когда бывала растрогана.