Немезида снова стала свободна и гордо взглянула на меня, не сказав ни слова. Вместо этого одним прыжком преодолела разделявшие нас метров шесть и обрушила на меня свои клинки. В последний момент я отрастил нечто подобное только из своей брони. Один мой зазубренный клинок выдержал соприкосновение с металлом, а вот второй сломался у основания. Тут же из груди Немезиды выскочил третий ещё больший размером и воткнулся мне в живот. Мой покатый панцирь отразил его, но он поцарапал его и заметно глубоко. Я думал, что металл не способен причинить моей броне вред, теперь этот миф был развеян. То есть при удачном угле атаки оно проткнёт меня на вылет. Я провёл подсечку, но вместо этого она отрастила ещё две ноги и поставила их чуть дальше, а теми, что уже были надёжно блокировала мою. Улыбаясь, она оплела мою ногу и резко крутанулась, послышался сухой треск, и я почувствовал резкую боль открытого перелома. Из моей груди совершенно без контроля выстрелили несколько мощных жгутов. На этот раз получила Немезида. Её грудная клетка вогнулась и достала до позвоночника. Девушка побледнела и начала хватать ртом воздух, из уголка её рта показалась кровь. Так и есть, лёгкие у тебя всё же остались свои. Но там было ещё что-то, она закатила глаза и осела кулём на пол. Хороший удар!

Но что это? Ей понадобилось совсем немного, чтобы прийти в себя, её всю изогнуло, и сейчас она со всеми своими шестью конечностями напомнила паука. Не раздумывая, я попробовал разорвать дистанцию и влетел в ближайшую колонну не рассчитав расстояния. В отличие от неё у меня работала только одна нога, вторую я намертво сковал броней, и она напоминала бревно больше похожее на якорь. Прижавшись спиной к колонне, я пытался отдышаться, но Немезида не давала мне скучать. Прыгнув ко мне, она остановилась и одновременно с шести своих конечностей стряхнула в мою сторону десятки серебристых игл не больше десяти сантиметров в длину. С приличной скоростью они пробили колонну в нескольких местах навылет, а это на секундочку метр бетона. И конечно же досталось и мне. Три иглы впились в левую руку, целых пять в правую. Плечи пробили в нескольких местах, также резкая боль в ногах известила о попадании. Но большинство шипов я получил в туловище. Глаза заволок красный туман, дикая боль отключила меня, я распластался как жук в руках энтомолога пришпиленный в десятках мест к колонне. Мне повезло, что моё сердце не было задето, падая в чёрный омут беспамятства я услышал какую-то возню и отрубился.

И, разумеется, всё пропустил. Я не видел, как в разбитом проёме окна появилась Королева, на этот раз без своей служанки Мэри. Как она выстрелила в Немезиду одним единственным щупальцем пробив её насквозь, как края щупальца раздвинулись преобразуясь в якорь, и она подтягивает парализованную Немезиду к себе. Всё было сделано настолько быстро, что Немезида не успела запросить помощи с орбиты. Какую «помощь» она бы получила мы уже догадывались. Мгновенно оказавшись в коконе, Немезида закрыла глаза и успокоилась. Через пару мгновений я вернулся и то только потому, что папаша Кац убрал с моей головы шлем и вложил мне в рот белую жемчужину. Моя оказалась внутри скафандра, и принять её не мог, так как мои руки были прибиты к колонне. Я открыл глаза и осознал себя лежащим возле колонны на бетонном полу. Надо мной склонились Иштар и папаша Кац. Знахарь пытался взять меня за руку или за голову, или вообще хоть за что-то, чтобы обследовать. Но Иштар оттолкнула его и покрывала моё лицо поцелуями. По её щекам текли слёзы, и она выглядела чрезвычайно бледной.