— Уф, ну это ещё куда ни шло, — выдохнула Лиана.

— Но смотри, если укусит в шею, то тебе кранты, — предупредил Череп.

— Может смастерить воротник? — предложил я. — Я видел титановые листы.

— Есть уже, выдам вам вместе с верхней одеждой. Экзоскелет они всё равно не прокусят. Я вам хотел предложить ещё одно дельце. Папаша Кац, ты знахарь?

— А то. Потомственный, — Изя быстро спрятал фляжку в карман и вытер рот рукавом.

— Так получилось, что своего знахаря в бункере сейчас нет. Спился. Приходящий будет только через две недели, но мы к тому времени уже отчалим. Есть у меня одна мыслишка, но для этого дельца нужен знахарь.

— Чакры расчесать? — громко икнул Изя Кац.

— Эх, ты. На кого же ты стал похож, старичок, — пристыдила его Лиана.

— Так что надо? — спросил Кац, отмахиваясь от моей жены.

— У нас есть пленный обращённый. Есть предположения, что он может послужить переводчиком между нами и нейромантами. Ты бы мог попробовать вступить с ним в связь? — спросил Череп, Лиана и Кобра заулыбались. — Я про ментальную, если что.

— Легко!

— Тогда пойдём, — вслед за Черепом мы вышли из комнаты в коридор, Лиана так и не сняла экзоскелет. Сейчас она была со мной одного ростом. Она насмешливо посмотрела на меня, а я не удержался и поцеловал её в губы. Я, конечно, сожалел о Наташе, но жизнь идёт своим чередом. Тем более, мы же задались целью найти средство вернуть их к жизни. Лиана тоже погоревала о подруге, но, с другой стороны, она теперь осталась одна, чему была рада и не скрывала этого.

— Неужели никто не пробовал раньше «поговорить» с ним? — удивился папаша Кац.

— Пытались. Но вот что интересно после таких диалогов обращённый впадал в некое подобие комы и переставал отвечать на дальнейшие расспросы.

— Почему?

— Кто его знает. Были предположения, что обращённые на связи с нейромантами и те их удалённо отключают, чтобы не разболтали секреты.

— Логично. Мне что у него спросить?

— Не знаю. Спрашивай что угодно, но по-своему. Обычным способом они почти не говорят, только между собой. Пытать бесполезно, боль они умеют гасить. Решили попробовать знахарей.

— И как?

— Один из десяти смог пробиться к нему в голову, а то может и врёт. Не всякий может, кстати.

— О, папаша Кац слывёт в своём деле очень мощным стариком, — сказала Лиана, поскрипывая суставами экзоскелета. — Когда не пьян.

— В самом деле?

— Да, меня ценили, — признался знахарь.

— Если ты так хорош, как говоришь, то, вероятно, сможешь подчинить его себе. Будем надеяться, что у нас всё получится, — повеселел Череп и предупредил. — Близко к нему не подходите.

Мы долго шли по длинному полутёмному коридору, шагая по бетонному полу. Эхо от наших шагов разносилось далеко, особенно от Лианы с её скрипучим суставом. Череп посоветовал зайти к Клюву, чтобы тот разобрал и смазал. В этой части бункера почти не было людей, все помещения были отданы под многочисленные склады, закрытые на знакомые бронированные двери со штурвальными замками. Наконец мы достигли конца коридора, под потолком тускло горела слабая лампочка. Череп постучал условным стуком рукояткой пистолета по двери и штурвал нехотя повернулся. Внутри было ещё темнее. У самой двери стоял стол, стул и кушетка. На столе кипел чайник, была расстелена газета с открытой банкой тушёнки и толсто нарезанным чёрным хлебом. Натюрморт завершала очищенная луковица. Нас встречал молодой парень в разгрузке и двумя «маузерами». Один висел на поясе, другой подмышкой.

— Ну как? — Череп кивнул в дальней угол, где в камере огороженной решёткой кто-то копошился.